Сочинение: Я, Брин.

[Юнга]

Дискламер:
1) я как и многие из авторов замутил сборную солянку из местных мемов и голливудских штампов. но как оказалось, их тут реально дохуя, так што и букв получилось - овердохуя.
поэтому, если вы навыки чтения впитывали с птичьим молоком твиттера - то лучше не пытайтесь, охуеете еще до погружения.
кто все-же рискнет - велкам на борт, поссыте перед стартом, и налейте кружку любимого напитка.

2) одно изображение предоставлено топиком "Красивые модели" (и у Дигга бывает вкус), авторство остальных принадлежит бро Popobawa, он как всегда ахуенен.

Я, Брин.

1.
«45 секунд до начала занятий!» - Савва закрыл за собой дверь и обвел аудиторию строгим взглядом, стараясь коснуться им каждого из притихших курсантов.

«Кто не успел, тот протопот!» - Он погладил покрытые легкой сединой виски и пружинистой походкой поднялся на кафедру.

И когда на архаичных, установленных в дань духу и традициям Академии, часах секундная стрелка настигла минутную — он посмотрел куда-то вниз и вправо. Повинуясь команде, щелкнул замок на двери, легкие шторы поползли вдоль окон, а на столе лектора в полупрозрачной голубой раковине засветился розовым активный Антиглаз.

Савва развернулся на каблуках к огромной доске, задумался на секунду и мелом вывел здоровенный знак «?» в центре ее. А потом добавил еще один маленький рядом.
«Сегодня день вопросов и... может быть, вопросов! Первые вопросы задаю вам я, вторые, может быть, получится задать у вас. Начнем с..» - Тут в дверь тихонько пошкреблись.

Полковник повернул к ней голову и привычно сощурился, пытаясь, видимо, указанием к Глазу открыть дверь или повысить ее прозрачность. Разочарованно хмыкнул, и пальцем ткнул в полированый интерфейс стола. Замок щелкнул еще раз, и в зал аккуратно продавил все свои сто кило веса тяжело дышаший, стыдливо-извиняющийся мимикой и позой Кроуб.

- Мистер Кроуб! С вас мы и начнем! - Я прошу проще.. - Отдать честь, курсант! - рявкнул, перебив извинения, полковник Савва. - Есть, отдать честь! - Кроуб выпрямился, согнул руки в локтях чуть выше пояса, и тазом и руками произвел три глубоких фрикции - «ХА! ХА! ХА!» Формальная отдача чести, с детства традиционная для любого ГМП.

-Займите свое место, курсант, третий вопрос сегодня будет к вам.

Савва еще раз оглядел всех собравшихся и его острый взгляд вонзился в меня. «Начнем все-таки с Юнга!»


2.
Юнг, объясните нам, почему курсант Кроуб сегодня так простительно опоздал? - Было видно, что он все еще слегка раздосадован опозданием ученика.

Тут несколько причин, товарищ-господин полковник! Отсутствие смертной казни, вследствии всеобщей гуманизации общества за последние десятки лет, осознание Кроубом своей уникальности, как почти выпустившегося курсанта Академии Управления и его несомненная ценность как потребителя, для всего нашего мира.


В чем вы видите ценность Кроуба как потребителя и в чем его уникальность как курсанта?


По данным последних тестов, уровень годового потребления товарища-курсанта Кроуба — я мысленно прикинул разницу веса себя и Кроуба - ниже обычных 3 гигакалов стандарт-члена общества всего на 40%. А что касается Академии... то нас всего-то тут по три десятка человек в год выпускается.. на всю планету.

- По три десятка.. - пробурчал полковник — в бытность мою курсантом, нас тут выпускалось по звену в год и я лично выдавал 2 гигакала как на гора!

Ну началось, если щас он начнет вспоминать «старые недобрые» это затянется часа на полтора, вместо стандартных тридцати минут занятий. Но Савва лишь покачал головой и вернулся к опросу.

- КкКостэ - легко выплюнув непростое островное имя, полковник задал следующий вопрос по новейшей истории — а для чего, по Вашему, вообще создавалась Академия?

- Господин-товарищ полковник! - Затараторил курсант как по учебнику - Академия Управления имени Матери Анны создавалась под патронажем Матери Анны и по указанию самой Матери Анны. Цель создания Академии — воспитание проактивных «гэ-эм-пэ» для занятия ключевых позиций, потенциально требующих ручного управления нашим коллективным обществом потребления. Мы — элита потребления, редкие десятки из оставшихся миллионов - способные к активному мышлению, наша Ж-хромосома не подвергалась изменению с момента геноэволюции. Мы - одновременно наследники и хранители хромосомного банка Управленцев.

КкКостэ говорил прописные в общем-то истины, известные любому, кто оказался способен проявить интерес к новейшей истории общества. Странным казалось другое — почему Савва задает такие элементарные вопросы?

После еще нескольких таких же вопросов и ответов, я попытался сосредоточиться и выйти за рамки навязанной полковником игры в «капитана крайслера «Очевидности».

Но Савва продолжал бомбардировать буквально по площадям — Кроуб, Гэц,Тосс, КкКостэ, Попбав, опять я.

- Юнг! Расскажите о трех причинах геноэволюции.
- Ммм.. К моменту когда Мать Анна освободила человечество — в мире назрели следующие проблемы — перепроизводство, недонаселение и духостухос. В результате промышленной е-ботореволюции на нашей планете (а тогда она еще не была единым государством), миллиарды людей оказались не способны оптимальным образом потреблять это огромное количество производимых е-ботами товаров и услуг. Стагнация рынков, коллапас логистики, безработица — и как следствие — в общем-то вымирание человечества. Причина крылась в психике обычного человека — как мы называем сейчас - «протопотребителя» или.. - я сделал паузу - «протопота».

В аудитории послышались смешки, парни оценили и воздали должное длительности паузе, когда я мог использовать грубый смысловой аналог - «протожопа». Ну, на них она и была расчитана — покрасоваться перед «своими», что может быть веселее?

- После краткого периода эйфории, вызванной доступностью всего и всем — последовал провал, полнейшая и глубочайшая фрустрация общества на долгие годы. Представьте — господин-товарищ полковник - мир, в котором потребителю не к чему стремиться. Все так называемые «капсульные мечты», которые сотни лет питали психику основной массы протопотов - личная мобильная капсула, собственная немобильная капсула и микрокапсулы персональной безопасности — все это стало доступно одинаково для всех, в любом количестве и безусловно высоком качестве.

- Аутоэвтаназия среди взрослого населения за несколько десятков лет достигла немыслимых размеров. Люди аутоэвтаназировались целыми городами, а островитяне — я посмотрел на КкКостэ — возводя это в ранг некоего глобального флешмоб-искусства - даже целыми странами.

Савва не перебивал, поэтому я слегка перенастроил тон голоса и тип дыхания с лекторского на ораторский, позволяющий, как нас учили - повысить вовлеченность публики и самого себя, и продолжил ответ.

Я рассказал про усугубляющийся с каждым годом кризис и судорожные поиски лекарства от духостухоса, которые вылились в появление компании «Генатеч». «Генатеч» конечно образовался не на пустом месте, но как результат слияния двух самых крупных научно-коммерческих центров по практическому исследованию генома человека. А возглавила его мать-основательница одного из таких центров — Мать Анна. Она и спасла нас всех.

Мать Анна спасла нас всех.

3.
Человек не способен не потреблять окружающий мир. Развившийся от инфузории-туфельки, которая сама по себе - просто огромный рот на ножках, «человек потребляющий» - homo consumeros vulgaris стал финальной точкой контролируемой эволюции. Но на чтобы поставить ее, потребовались годы исследований и несколько почти мистических открытий.


Обнаружение мутировавшей Ж-хромосомы наконец-то привело к тому, что удалось остановить и повернуть вспять эпидемию духостухоса. Ее внедрение в геном человека на опытных лабораторных образцах привело к потрясающим результатам — если можно человеческое «счастье» описать в цифрах, то регулярное сверхпотребление приводило к почти наркотическому счастью — 146% выброс эндорфинов по сравнению с мощнейщими синтетическими яггами, безо всякого вреда для здоровья. Более того, с небольшим побочным эффектом — под массированной бомбардировкой эндорфинов происходило фактическое оздоровление изношенных организмов. Так люди получили свой пряник. Потом пришел Кнут.


Дональд Д. Кнут — работник «Генатеча», старейший инфоинженер, который после испытанных на себе курсов Ж-терапии, неожиданно резко сменил сферу интересов и вплотную занялся теорией неинвазивной геномодификации. Несколько месяцев вдохновленной разработки и.. все пошло не так. Ну, не то чтобы совсем так уж «не так», но аварийно и уже неконтролируемо.


Кто мог предположить, что прионы Ж-хромосом в условиях повышенного содержания кислорода в воздухе - способны самостоятельно концентрироваться в пограничных количествах на слизистых оболочках человека? Кто думал, что в самой современной в мире лаборатории возможна самая обычная древняя история, когда молодая ассистентка, влюбленная в омоложенного профессора, затаскивает его в подсобное помещение на обеденный перерыв?

Да и стоит ли бить тревогу, если после работы она всего лишь едет в шоппинг-центр и набирает себе на все биткойны «Ли Виттонов» и «Ли Син Лоранов»?

Наверное и стоит, если знать, что эта ассистентка в детстве вылечилась от муковисцидоза с помощью пульмозима. Того самого пульмозима, который изобрела вторая компания-основательница «Генатеча».

Как результат - почти мгновенная взаимо-наведенная мутация распространяющаяся воздушно-капельным путем - и через три недели 99.(9)% населения были Ж-модифицированы. Гэ-Эм-Пэ — генетически-модифицированный потребитель — вот она, на удивление совершенная и немного случайная вершина геноэволюции. И откровенная гримаса рандома, ибо неинвазивная генномодификация была «изобретена» тем, кто над ней и работал, но совершенно не так, как планировалось и исследовалось.

- Вы кстати знаете, почему ваши генные матрицы брались в основном с альпинистов, моряков, инфоинженеров и тому подобной публики? - спросил Савва, одобрительно кивнув мне - Например, ваш выпуск — почти полностью набран из инфоинжей одной небольшой тусовки. Тосс, есть идеи?

Дремавший Тосс медленно открыл глаза. Мешки под ними и огромный живот придавали ему сходство с каким-нибудь сытым бамбуковым медведем.
- Есть - ответил он и замолчал, опять прикрыв глаза.

Савва подождал несколько секунд и уверенно продолжил сам — Когда «Генатеч» осознал, что они несбалансированно изменили почти все человечество, начался срочный поиск людей с отсутствующей Ж-хромосомой. А где их взять? Правильно — среди тех, кто ни с кем из новых гэ-эм-пэ лично за это время не контактировал - в море, в горах, и в стациокапсулах, где успешные инженеры неделями сидели взаперти, подключенные к инфополю. Там они влайкали за биткойны, там же заказывали доставку еду и аватары чикуль. Неизмененные ДНК были необходимы по одной простой причине.. по какой — ответит нам Кроуб.

Кроуб тяжело вздохнул и поднялся.
- Ж-хромосома первой модификации оказалась доминирующей и блокирующей развитие кортикальных — он замялся на слове - зон ответственных за социальную активность и принятие решений. То есть человек начинал испытывать прямое и ничем не ограниченное удовольствие от акта потребления, но при этом становился пассивен во всех остальных вопросах и впадал в ступор при возникновении даже малозначимого выбора. Как известная лабораторная мышь, которая иступленно нажимает на педаль для иньекции ягги, не интересуясь при этом больше ни едой, ни размножением, ни даже геополитикой.

В последующих хромосомных прошивках это дело немного поправили, и когда их «накатили» тем же воздушно-капельным путем, у следующего поколения уже возник некий баланс между персональным потреблением и общественным влайком. Но заметный сдвиг все равно остался у всех..

- Почти у всех! - перебил вдохновленный ответом полковник - У всех, кроме вас — тех, кто является прямыми наследниками и клонами людей с отсутствующей Ж-хромосомой — он торжественно оглядел всю аудиторию — тех, чьи потребительские рефлексы были искусствено сформированы уже после рождения — одновременно с установкой Глаза. Именно за счет этого вы способны одновременно выполнять свой потребительский долг перед обществом и в то же время — быть способными к проактивному мышлению, принятию решений и ручному управлению в критических ситуациях.

Он энергично стер с доски вопросительные знаки и нарисовал «!!!» в центре нее. Потом с едва заметной улыбкой вернулся к кафедре и повысил голос — Вы — семена вип-вип элиты человечества! Вы — лейкоциты его кровеносной системы! Его имунная система! Вы — его будущие защитники, авраломенеджеры и проблем-сольверы! Ваши решения будут исполнять миллионы еботов! Ваши действия могут оказать влияние на судьбу всех гэ-эм-пэ! Вы — активные и успешные! ВЫ — УПРАВЛЕНЦЫ! - голос худощавого подтянутого полковника загремел по всей аудитории. Голос «вдохновения» которому нас тоже тренировали.

И тут наконец-то все элементы пазла у меня сложились — и риторические вопросы, и очевидные ответы, и нагнетаемый с каждой секундой общепотребительский пафос — я понял что сейчас произойдет. И полковник подтвердил мою моментальную догадку - Управленцы, в которые сегодня вас посвятит Мать Анна!


4.
Обряд посвящения правильней было бы назвать инициацией. Ибо все, чему мы учились до сих пор была в основном наработка некоторых навыков и умений, приобретение лишь базовых знаний — так сказать, подготовка «железа и загрузчика» под «софт». Все знания реально необходимые каждому выпускнику невозможно приобрести за время обучения, преподаватели давали лишь общую их канву, тренировали мышление и аналитические способности. Слишком велик был объем информации, даже сжатый, структурированый и упакованый. Ведь наша специальность - «универсал».

Полковник выключил Антиглаз и доска за его спиной ушла в пол вместе со стеной.
Резко повысившаяся яркость освещения и голос полковника все еще вибрировавший остаточным стальным лязгом, вырвали нас из традиционной лекционной спячки. Даже Тосс открыл оба глаза, а я слегка замандражировал, зная в общих чертах о сути предстоящего события. Коснуться памяти предков — это не шутка. Это как обрести семью, которой у нас никогда не было.

«Память предков» - способ передачи знаний в виде уже накопленного, пережитого сенсорного опыта через искуственное выстроение нейронных связей. Естественная работа мозга предполагает избирательную переработку краткосрочной памяти - в долгосрочную, через гиппокамп и сон. В поисках средств передачи воспоминаний и опыта инфоинженеры зашли с обратной стороны — долгосрочная память как бы наращивается новыми нейронными связями, привязывется к запрограмированной «фантомной» мышечной памяти, там где это возможно и через какое-то время мозг и тело просто начинают «вспоминать». И конечно же, в создании этой технологии не обошлось без «Генатеча».

Самые первые разработки по созданию «памяти предков» подразумевали нанохирургическое сканирование мозга с полным разрушением образцов, но в конечном итоге все свелось к тому, в чем «Генатеч» был единственным и неповторимым — упаковке матрицы нейросвязей на ДНК. Традиционно, с самого создания Академии, для этих целей использовалась ДНК самого старого, самого мудрого и опытного жителя планеты — ДНК Матери Анны. Именно поэтому она для всех нас — Мать. Именно для этого она сегодня здесь.

Под зазвучавшую бравурную техномузыку первыми из темноты прячущейся за обильно освещенной кафедрой выступили хранители. Гвардейского роста, в темных блестящих «личках» с открытыми забралами, оба увешанные боевыми сигами - вперед вышли те двое, которых мы с детства знали по именам — Круш и Слоуспом.

Ветераны контртеррористических зачисток от последователей Лжебрина Второго, они и сейчас выглядели героями комикс-гифок которыми в детстве заглядывались мы все. Эмблема хранителей на их личках — двухголовый то ли динозавр, то ли крокодил — отсвечивала зеленым под ярким светом.
ХА-ХА-ХА! - они мощно и слаженно отдали честь.
ХА-ХА-ХА! - все курсанты в аудитории и Савва повторили движения.
Секундная пауза, и потом появилась мать Анна.

Луч света следовал за ее передвижным еботом — комплексом обеспечения непрерывной жизнедеятельности, внешне похожим на объевшуюся стероидов коляску для ГМП с ограниченными возможностями. Ослепительно-белая свободная одежда скрывала худощавое тело, такая же белая дыхательная маска слегка прикрывала лицо, оставляя доступными только ее глаза — блестящие и проницательные, которые немедленно приковали внимание всех нас.

Музыка смолкла и в наступившей тишине стало слышно как тикают часы на стене аудитории. Я смотрел на Мать Анну и физически чувствовал как нарастает волнение — то ли от ее присутствия, то ли от предстоящего посвящения.

- Дети мои! - голос из под маски был чуть приглушен, но благодаря ее еботу включившемуся в общее инфополе, он объял каждого и мы словно сами стали акустикой для ее голоса — Для меня большая честь быть с вами сегодня на очередном выпускном нашей Академии. Следующий будет еще нескоро, и на ближайшее время вы — именно те, на кого будет опираться наше немногочисленное Управление.

Молодая кровь, свежий набор хромосом, необходимый для частичного обновления кадрового состава. Но я слушала ваши ответы сегодня, и знаю что это все вы и сами понимаете. Поэтому я хотела бы поговорить с вами о другом. Я бы хотела поговорить с вами о предназначении.

Вы знаете, что «Генатеч» - который по сути отец ваш — мог бы сконструировать вашу судьбу почти целиком и полностью, задав нужные генетические характеристики. Но «Генатеч» - всегда дает вам выбор. Нам не важно кем вы будете — где и как вы приложите свои способности, навыки и новообретенные знания, мы заинтересованы лишь — чтобы вы стали важной частью нашей общества. Его опорой и двигателем.

Мы не даем вам целей, мы даем вектора направлений и ускорение для движения. Но в начале вам необходимо понять и помнить это всегда, что не ГМП служат нам, а мы служим ГМП. Вы сообразительны, активны и более развиты чем большинство из них, и временами у вас может быть соблазн оценочных суждений, сравнений себя с ними. Не надо. Равняйтесь не на них, равняйтесь на себя — вчерашнего!

Вы служите им — это закон! Каждый из вас - идеальный, отточенный, универсальный бюрократ. Спасатель. Протектор и слуга. Вы управленцы — которые всеми силами и всеми целями подчинены тем, кем вы управляете! ИДИТЕ И СЛУЖИТЕ!

Я почувствовал, как у меня увлажнились глаза. Кроуб, стоящий неподалеку, чуть слышно всхлипнул.

Потом мы пошли к ней, каждый по очереди, когда Савва называл наши имена, в порядке известном ему одному.
- Кроуб!
- Гэц!
- Биби!
- Ямми!
- Никнэм!
- Хэкфи!
- КкКостэ!
- Юнг!
…

Преклонив колени, я открыл рот, а Мать Анна положила мне на язык небольшую печеньку и подала стакан с красной жидкостью.

В печенье находилась «память предков», а красная жидкость — легкий наркотик «мем», который облегчит инвертную работу гиппокампа и поможет обрести доступ ко всем знаниям.

Процесс полной разархивации памяти займет несколько недель, если не месяцев, и все это время мне гарантированы живые сны и неожиданные, но очень точные воспоминания после них.

- Вкусно..
Упругое касание губ маски ко лбу, рука утирающая мою слезу - «Иди и служи..»

Мать Анна освободила нас всех.

5.
На пороге Академии меня встретило заходящее летнее солнце, тишина нарушаемая только стрекотанием цикад в окружившем здание кампуса парке и дружеский шлепок Кроуба по заднице - «Ты куда щас?»
-Пока не знаю, пятница-охотница же вроде.. Да и надо как-то отметить, наверное.
- Давай со мной, к «У МАХУ»! Тосс, рванешь с нами?

Тосс, который рассеянно делал сложные финты антикварной бритвой-бабочкой спрятал ее в карман и пожал плечами. Три года назад нам дали задание найти для себя какое-нибудь собственное «хобби», занятие помимо основных занятий. Я выбрал «кров-маги» - боевое искусство древних горцев, Попбав - гиф-тату, Кроуб — жимкач, Гэц — контролируемые алкотрипы, а Тосс — старинное парикмахерское искусство. Через пару лет он достиг таких успехов, что мог побрить любого из нас даже во сне, и говорят даже насильно обрил пару ребят из младшего выпуска. Впрочем, ему никто и слова не сказал. Ведь от бритья до снятия скальпа — одно верное движение.

- Гэц, КкКостэ, давайте на движуху, пацаны!
- Чо там?
- Все там! Выдвигаемся! Пятница!
- Пятница-хуятница — проворчал Гэц — ну, поехали...

Мобилокапсула тихо двинулась с парковки и моментально набрала ускорение вжимающее прямо в гель кресла. У меня отключены и автопилот, и вся основная электроника, предназначенная для комфорта водителя, оставлена только базовая страховочная, которую не отключить никак. Убиться невозможно, но делать трюки, выжимая все из нее — самое то. Люблю погонять.

Для путешествий на большие расстояния у нас есть «Труба Элона», а для небольших, быстрых и захватывающих дух — мобилокапсы. У меня — «Тесла ХXX», последнего поколения. Такая же как у всех.

Мы мчались по шоссе, обгоняя неторопливые капсулы гээмпэшников — они редко превышают рекомендованную скорость и ездят обычно на автопилоте. Одновременно, одним Глазом я разглядывал окружающее инфополе, иногда взаимодействуя с кем-нибудь из соседей. Вот позади остались аватарки студенток едущих из соседнего кампуса, я закинул им щекотливый смайлик, получив ответное «ахаха што ты делаешь отвали». Вот пожилой гээмпэ с аватарой в соломеной шляпе и очках, выскочил со второстепенной прямо передо мной. Резкое движение руля, ускорение - и он остался далеко позади. Главное — не включать эмоции, которые могут забить импульсы навыков — все как тренировали.

Я включил глобальную карту шоссе - с яркими значками пацанских капсул и вывел ее на лобовое стекло, освободив от работы Глаз. Просто так удобней.

Глаз — это персональный интерфейс к общественным облакам. Триуфм гениев «Генатеча». Лучший советник, наставник и контролёр. Любая информация доступная даже по нечетко сформулированному запросу. Виртуализация дополненной реальности в собственном или общем инфополе. Сам по себе он, разумеется, способен только на ограниченный набор действий, но подключенный к облакам — становится острием их аналитической мощи. Дайте мне точку доступа и я взломаю мир.

Все точки сходились в одной точке. Пара минут, выезд с шоссе и почти одновременно мы все закатилсь на площадку перед бар-клубом «У МАХА». Ну, я, конечно, на несколько секунд раньше.

Пятница-хуятница. Пятница-охотница. Мозг взбудораженный посвящением и встречей с Матерью Анной после гонки немного успокоился. Я вывел на лобовуху собственное изображение, поправил футболку и улыбнулся сам себе. Пора заняться любимым пятничным делом. Охотой на чикуль.

6.
В неисчерпаемоей мудрости своей Мать Анна и «Генатеч» оставили нам всем ягодку на высохшем торте. Общую силу притяжения для всех — для гээмпэ, управленцев и даже для некоторых версий еботов. Тестостероновую иглу на эстрогеновом шприце. Инь на коленях перед янь. А потом наоборот. И перетекающие друг в друга цифры 6 и 9.

Чикули любого генетического происхождения набивались в клуб «У МАХА» каждый день, но в пятницу вечером здесь всегда было реальное «толпотворение».

- Хай бро как биз? - владелец клуба, Мах услышав управленченское приветствие, вежливо что-то кивнул клиентке, развернулся ко мне и «дал пять». В неформальный вечер всем можно было отойти от традиционных «фрикционных».
- Все норм. Как сам?
- Сегодня посвящение прошел. Жи есть?
- Оу, йеее! Гратц, бро! А жи - есть! Свежайший!

Он налил стакан бурлящего ядовито-оранжевого напитка, выкинул по привычке взятую соломинку и ловко катнул его через стойку.
- Сенкс, бро!

Сев в угол, я пригубил жи и оглянулся. Пацаны уже разбрелись по клубу, постепенно включаясь в общее инфополе. Сам я пока не торопился, хотелось произвести оценку ситуации без подсказок дополненной реальности — она не всегда точнее, но заметил что со временем такой анализ становится объемней.

Без допреальности некоторые моменты выглядели комично — диджей в упоении двигающий руками, смеющиеся чики сдувающие что-то большое и невидимое с ладоней, пацаны играющие с чикулями то ли в групповой биллиард, то ли в фехтование, то ли в какую-то эротичекую игру.

Две, похожие друг на друга как сёстры, барышни моментально вклинились рядом на освободившиеся у стойки кресла и зачирикали о своем о девичьем.

- Ну, а ты что?
- Ну, я ему смайл закинула в ответ конечно, но потом пожалела. Нудный он какой-то, весь вечер о гифках и мобилах говорил.

Гээмпэ-чика сходила на свидание с таким же гээмпэ-поцыком. Который всю встречу развлекал ее разговорами о средствах передвижения и своей работе. При том, что ни то, ни другое у него ничем не отличается от нее.

Работа у них непростая на самом то деле. Целыми днями сидеть в кубиклах и влайкать гифки таких же гээмпэ. Там реально пищевая цепочка — некоторые из гээмпэ путешествуют по миру и выкладывают в инфополе сделанные по пути гифы — горы, моря, закаты, кошки, пепельницы, провода, урны и унитазы. Все подряд, буквально.

Задача других гээмпэ — дать свою наиболее эмоциональную оценку этим произведениям — то есть «влайкнуть». Кто получил больше всего эмоций — тот наращивает количество рабочих мест соответственно. Цепная реакция. Все больше людей заходят и присоединяются к эмоциональной обработке гифов от одного поставщика. Те, кто поставляет исходный материал — это своего рода элита среди гээмпэ, «они не влайкают, они гифкают». Ирония в том, что замени одних на других — и абсолютно ничего не изменится.

Именно так и достигается стабильность в обществе.

Эта цепочка «гифки-влайки-биткойны» позволяет занимать всех гээмпэ на полный рабочий день, когда в конце дня или на выходных они совершают акт потребления — долгожданная награда за проделанную работу. Но я бы так не смог. Трудно.

Чики пошептались о чем-то, а потом громко засмеялись. Я присмотрелся повнимательней — обе брюнетки, примерно равного возраста и роста, обе с модными пухлыми яблоками щек, обе в модно-трендовых цветастых личках. Обе какие-то одинаковые. Даже гиф-тату сверкающие у них пониже шеи были похожи — огненные надписи #Hashtag у одной и #Trudno_zabit у другой. Между собой мы зовем таких «Гэ-Эм-Тэ-Пэ», но при посторонних стараемся не расшифровывать. Чикули, поиграйте со шрифтами.

- Бро, повтори, плиз!
Мах кивнул, мельком взглянул на сидящих рядом со мной девушек и неуловимо цыкнул. Не одобряет. Да я и сам не одобряю.

Бэджик который светился у него на груди состоял из двух частей — имени и цифр. Имя — для ньюбов, впервые посещающих клуб, а цифры — были понятны только таким завсегдатаям как я. Это счетчик «+1». Каждый новый год, под бой Академических курантов, он его торжественно обнулял. И с каждой новой оприходованной чикой цифра на бэдже увеличивалась на единичку. Он никому точно не говорил, но ходил слух, что это все ритуал в поисках Идеальной Чикули. Расхожая среди чик фраза «дать маху» имела за собой совершенно оправданный бэкграунд. Да все мы ставим свои галочки и палочки, крутим счетчики, так или иначе. Но этим вечером на бэдже горело «325». В середине лета-то.

Чуть дальше от меня, ближе к темным уже окнам, виднелось пятно свободного пространства. Я попытался со своего места рассмотреть что там происходит, но за танцующими под музыку инфополя фигурами, было видно только, что там аномально много места для пятничного «У МАХА». Отлично. Аномалии — это наша работа.

Сначала я увидел блеск побрякушек. Искрящяяся радуга обнимающая тонкую шею. Светлые волосы собранные в пучок. Высокие скулы, не испорченные «яблочной» модой. Интересно, натуральная ли, при этом, она блондинка? Изящный носик. Чуть заметная родинка над верхней губой. И холодные голубые глаза за изысканным ретромакияжем. Спокойные внимательные льдинки.

Эти глаза не говорят ни да, ни нет, они говорят «ну попробуй». Момент первой встречи взглядами, микросекунда узнавания и оценивания. Поворотная точка, когда при всей подготовке и полном вооружении, из охотника ты в один момент можешь стать дичью.

Она улыбнулась в ответ на мою теплую тренированную улыбку. Наполненная тишиной пустота внутри — это ключ. Когда встречаешь такую красоту живьем, можно поплыть как от хорошего удара в челюсть. Сидеть, жмурясь как кот на солнце, наслаждаясь одним ее присутствием, ловя каждое слово и даже воспринимая их всерьез. Нокаут еще до первого раунда, прям на взвешивании. Но это не путь охотника.

- Хай. Тебя как зовут? - я даже не представился сам.
- Кейт.. Можно просто — Марина.
- Ты в инфополе?
- Да. Присоединяйся.

В мире, где информация о каждом доступна каждому, есть только один способ сохранить приватность - «танцующая мишень». Многоуровневый доступ к личной инфе, где на каждом уровне ты выставляешь себя немного под другим углом. И на каждом уровне — это немножно ты, но целиком это не ты никогда.

Меня слегка оглушила музыка, которую в рилтайме сочинял диджей. Громко, трендово, басовито. Очень плохая музыка. Но мы сюда не на концерт пришли. Одна команду Глазу — и притихшая дрянь уползла в фон.

Я чуть приподнял голову и посмотрел на аватар Кейт. Ну почему я не удивлен? Агрессивная веснушчатая девчонка с пигтейлами на голове и выполняющая ката с катаной. В графе «профессия» - прочерк. В графе «семейное положение» - прочерк. Или минусик? Сегодня вечером она издевательски выставила в паблик «счетчик подкатов», и там натикало уже 9. Сколько ж она тут сидит? Хотя долго ли ей надо..

Я протрассировал эти фейлы — ну так и есть, пара наших уже отметилась. А самый первый вообще вел к незнакомому гээмпэ, который судя по отсутствующему, но агрессивному взгляду и бордовой полоске над губой, после отказа уже успел накидаться ягги по полной программе.

…
- А ты у океана этим летом была уже?
- Нет, но хочу.
- А когда последний раз ездила?
- Да в прошлом июле как раз.
- Я обожаю океан. Просто обожаю. Ты вот наверное помнишь.. это ощущение почти абсолютного счастья.. феерической легкости.. когда он обнимает тебя своими ласковыми.. теплыми.. убаюкивающими волнами... под нежным лучами солнца.. - Расслабленный голос, плавная жестикуляции, и легонько, как бы невзначай – касание ее руки..

Стоп, стоп, стоп. Что-то пошло не так.

Сжала губы, отодвинула руку и откинулась на спинку кресла.

- Дружок, ну кого ты эриксонишь? Что ты несешь? Ты сам-то когда у нас в океане плавал? Он пустой и холодный, как твоя душа, и злой - как я сейчас! Зазеваешься — и повозит жопой о скалы! Не зевай, милашка!

Алярма! Нам нужен план би!

Я обиженно-удивленно надул губы. И погладил подбородок, выставив вперед бицепс. В любой непонятной ситуации — демонстрируй бицуху.

- Ну, а грубить то обязательно? - Чуточку насмешливо. Вот щас, открой тока рот, я перебью когда ты наберешь язвительного гнева и воздуха в свою идеальную грудь. Ловушка никогда не должна выглядеть таковой. Если она закончит свою фразу, это будет фейл. Но она ее даже не начнет.

Прям в тот же момент как только она начала что-то говорять - я искренне, негромко, но умеренно рассмеялся. Я знаю силу своего смеха и действие вида натурально проработанных мыщц. Никто из них еще не мог долго злиться.

- Прости, прости, попутал. Реально думал ты гээмпэ-чика. - Примирительно поднял руки, мол сдаюсь. Ну, давай же. Сейчас главное не отводить взгляд. Смотреть в упор из всех калибров.
- Вот то то же! - чуть потеплела. Да-да, малыш, ты меня победила.
- Мах! Бро! - Я говорил в инфополе вслух, так чтобы она слышала - Будь другом — двойной жи этой очень злой леди. Мне нужно, чтобы сегодня вечером она стала хоть чуточку добрее.. - И аккуратно подмигнул ей.

Есть что-то общее между первым поцелуем с незнакомкой и броском «воздух-земля» в «кров-маги». Так же уходит пространство из под слабеющих ног, так же захватывает дух от мгновенного подъема в небеса, и так же этот дух вышибается, когда тебя размазывают о внезапно потвердевшие маты. Одна приятная разница — можно не страховаться.

Второй этаж «У МАХА» - это конечно же «нумера». Мягко освещенная лестница, по которой мы поднимались не меньше пятнадцати минут. Замок реагирующий на шлепок ладонью. Можно открыть и Глазом, но в таком смятении чувства не хотелось ни на секунду вносить помехи в поток собственных ощущений. Несколько шагов до кровати, как танцевальные па — не отрываясь друг от друга.

Есть чики, с которыми «ставишь галочку» - как будто трудишься. Привычно раскачивая необходимый резонанс чуть гнущимся от скуки стержнем. А есть такие, которые сами текут чернилами, оставляя тебе только творчество. Ставь черточки так и этак. Жирно малюй окружности, заливая их градиентом. Рисуй на полях тонкий абрис профиля..

Ухватил рукой за волосы - «Тебе нравится сосать?»
- М-м-м-м-м-м-м-м... - Именно так и должен звучать правильный ответ на этот вопрос.

От мочек ушей — к так и не снятому с шеи ожерелья. От шеи — к давно выросшим и набухшим виноградинам сосков. По ласковой коже, с запахом корицы, солнца и, ха-ха, океана. Животик едва уловимо задрожавший под языком. И ощутимо дрожащие ноги, свесившиеся с кровати.

Мы сами ставим стандартное «опробовано» на чиках, но некоторые, редкие из них — оставляют свои шрамы на наших сердцах. Долго незаживающие раны которые гораздо глубже страстных царапок на спине. Рубцы, к которым почти благоговейно прикасаешься воспоминаниями, и про которые не расскажешь никому, кроме собственных внуков. Когда-нибудь. Может быть.

Какой-то агонизирующей, но еще чуть-чуть анализирующей частью мозга я уже подозревал, что со временем она захочет вынуть мою душу и вставить ее в свое украшение, как трофей. Ну а пока я спускался все ниже, к горячей, шелковой изнутри, тугой и облегающей как bespoke перчатка, к пахнущей лавандой и мускусом мякотке.

Тонкий вибрирующий звук зародившийся в глубине ее тела нарастал с каждым мгновением и вдруг вырвался протяжным гортанным «АААААААХ». Влажно выдыхая, Кейт коротко остриженными ногтями впилась мне в голову, когда я занырнул к самой её пелотке.

И да, она оказалась натуральной блондинкой.

[Юнга]

7.
Я проснулся рано утром.
Я увидел небо в открытую дверь.
Это не значило почти ничего, кроме того, что, возможно, я буду жить.

- Стандартное время на завтрак и приступайте к работе. - охранник как всегда был подчеркнуто вежлив. Потому что я уже знал, что от этой вежливости до удара по печени, и меня - блюющего этим завтраком лежа на полу - отделяет только одно неправильное слово или неверное понятое движение. И он знал, что я об этом знаю.

Этим утром предстояло много работы - полуфабрикаты поступали один за другим, а после взрыва в лаборатории «23», я пока оставался единственным действующим специалистом по консервации памяти и ДНК.

- Сергей Михайлович, через 15 минут доставка, пожалуйста поторопитесь.

Это значит, что мне нужно быстро доесть пресный сойлент, успеть одеть защиту и опылиться дезинфектом. Потом привезут «консервы» - тела тех несчастных, кто отказался генномодифицироваться. Или может быть счастливых, это как посмотреть. Но в любом случае — одновременно живых и мертвых, когда только модуль биоподдержки, похожий на шлем скафандра и присосавшийся вокруг головы жертвы, кислородом и электроимпульсами сохраняет жизнь мозга.

Безотходное производство — память в мем-банк, хромосомы - в ДНК-банк. Все остальные части тела уходят по конвееру вниз, к медикам и тоже консервируются. «Мы работаем на ваше будущее!». Я вот теперь тоже на него работаю.

Конвеер — это большой белый стол, над которым парят мемо-скальпели и мемо-скарперы. Самая сложная часть работы — снятие воспоминаний. По сути, это похоже на «чип-слайсинг», аппаратный реверс-инжениринг процессора, когда с него снимается слой за слоем, и по этим нарезкам восстанавливается логика работы. Только я работаю с памятью и нарезаю мозги.

Я выгрузил свежий полуфабрикат, с легким шипением биоподдержки снял ее саму, и закрепил тело гибкими магнитыми подвесками — шея, левая рука, правая рука, и одну большую - на обе ноги. Нажатие кнопки, и стол выровнялся вертикально . Мемо-скальпели сделали калибровочный круг вокруг головы.

Сейчас начнется трудный процесс разделки воспоминаний, когда необходима полная концентрация в этом интуитивном скольжении по нейросвязям. Чуть-чуть ошибиться, и обратная развертка станет уже невозможна. А я буду наказан. Не травматично, но впечатляюще больно.

В огромном светлом помещении лаборатории я был совсем один. Только охранник медленно прогуливался по лестнице идущей вдоль стен. Все остальное пространство было занято хирургической аппаратурой, огромными центрифугами, обездвиженными грузовыми роботами от «Бостон Дайнэмикс» и моим рабочим разделочным столом в центре помещения.
После мемоскопии, когда все воспоминания отправлялись в облака — стол уходил вниз, где за обезглавленное тело принимались медики извлекающие органы, необходимые для починки «стражей эволюции», пострадавших в момент захвата ДНК-консервов. Я протер глаза и надел гугло-очки. Своей собственной разработки, кстати. Время. Пора начинать.

Кинект был связан напрямую со скальпельями, а общая картина выводилась на большой трехмерный экран. Очки были необходимым дополнением, где я краем глаза отслеживал целостность извлеченных цепей.

Целиком, развернутая мемограмма мозга похожа на столь любимое мной ночное небо. Только с тонкими серебрянными нитками между звездами. Каждая светящаяся линия — это связь двух нейронов. И таких звезд и связей — миллионы. Моя задача была условно простая — выдернуть начало цепочки, потом скарперы самостоятельно вытягивали всю нить. Но по сути, это похоже на распутывание нескольких сотен шерстяных клубков. Которые не отличаются ощутимо ни фактурой, ни цветом, а только их оттенками. И все это в полутемной комнате. По желанию - с завязанными глазами. Задача пока не поддающаяся автоматизации - только тренированый человеческий мозг способен уловить моментальные схожести в конфигурациях, дать команду на просчет цепи и оценить результат. Но именно поэтому я до сих пор жив.

Я вытянул очередную связку, и глянул на полученную картинку в экране очков — обшитое деревом узкое балконное помещение, дымящаяся чашка кофе, утренний свет заливающий крохотный рабочий стол с ноутбуком и еле помещающимся монитором. Монитор сильно отсвечивает, но кое-что можно разобрать: какой-то интернет-форум желто-ядовитой расцветки, текстовый месседжер с десятком вкладок и административная панель испещренная цифрами. Пригляделся к колонкам — «продажи», «конверт», «шейв», «профит». Отдельно — топ-лист каких-то препаратов. Хм, теневые фармеры похоже. Эх, попадись вы мне на десяток лет раньше.. На что же вы тратили свой потенциал..

Ладно, пойдет. Подтверждение команды - и скарперы принялись за дело. Они вытянут всю цепочку памяти за этот день, вплоть до следующего цикла сна. И так — почти вручную мы тянем всё, день за днем, я нахожу первый фрагмент осознанного воспоминания, скарперы высасывают всю нить.

Готово. Стол с декапитированым телом исчез за диафрагмой в полу и теперь есть несколько минут на отдых. Вот теперь точно - пора.

Я склонился над кинектом, судорожно схватившись за сердце. Пошарил руками в пустоте и рухнул на пол. От удара в глазах пошли звонкие круги и все потемнело.

- Эй!

Быстрые пружинящие шаги охранника сбегающего прыжками по лестнице.

- Эй! Эй, ты! Ты чего?! Очнись! - Звонкая пощечина по лицу - Очнись!


8.
- Очнись! Ты чего? - она легонько шлепала меня по скользким от пота щекам. Я весь пропотел и буквально плавал в мокрой простыне. - Что с тобой?

Уффф.. Святые кирпичи под динокроком. Что это было?

- А что со мной?
- Да тебя расколбасило конкретно! Ты под ягги? Или под доттой? - Она стояла на полтора шага от кровати, абсолютно голая, но настороженная и готовая ко всему. Если бы не мое состояние, я бы может и сделал комплимент ее стойке и расстоянию от потенциального источника опасности - от меня.

- Да нет, ты что, у меня ж вчера посвещение было. Фффф...Я не знаю. Может мем плохой попался, но дикий сон накатил, реально. Уффф...

- Сядь. Посмотри на свет. - Она недоверчиво подошла, видимо присматриваясь к зрачкам.

Я развернулся к открытой двери, где позднеутреннее солнце разлилось по газону перед клубом, прям за резным металлическим ограждением балкончика.

- Норм. - Кейт помедлила и обняла меня руками, прижав мою мокрую голову к своему, еще теплому животу — Но напугал ты меня.
- Да я и сам брикетов накидал. - Голова болела как от десятка коктейлей с жи-тоником.

Какой бы горячей ни была ночная близость, но утро отдаляет всегда. Когда я вышел из душа, Кейт на секунду обернулась, но не сказав ни слова вернулась к работе в инфополе. Я мельком заглянул туда же, но ее канал был в привате, да и мне хватало о чем подумать, пока мы одевались.

Что же это такое? Глюки просроченного мема? Эффект от смешения всяких веселящих напитков с «памятью предков»? Или чьи-то фантомные воспоминания? Но чьи?

С каждой секундой молчания между нами, градус холода становился все ниже. Но если начать вымучивать какие-то слова — оно и вовсе покроется изморозью. И прежде чем я окончательно мог испортить все каким-нить пошлым «ну пока, сконтачимся», она пригвоздила меня к стене долгим влажным и мятным поцелуем, а потом молча исчезла за дверью, еще до того, как я успел отдышаться.

Вот воистину, всегда бы так.

Но дело есть дело. Пока выкинуть из головы это все. Надо двигать движ.

Утомленный рассветом Мах медитативно протирал давно отдраеные еботами бокалы. На бэдже тускло светилось «327», а в глазах не светилось вообще ничего. Утро не щадит никого.
- Мах, слушай, нужна твоя помощь.
- У-гу.
- Я тут вчера видел гээмпэ. Борзого такого. Под ягги.
- Ну.
- Где он достал?
- Чо?

Мах отставил бокал и сфокусировал подозрительный взгляд на мне.

-Тебе то зачем? - ягги не то, чтобы была запрещена, но сильно не одобрялась. Прежде всего среди управленцев. Хочешь потеряться — загрузись доттой. Ягги — для натуральных гээмпэ.
- Да мне для дела. - расплывчато ответил я и сделал просящее лицо.
- К Солу иди. Лучше иди к Солу. Он тут местный меняла. - Мах ткнул пальцем вверх, на второй этаж, откуда я только что спустился — Комната №666. Стучать в это время бесполезно. Заходи так, я добавлю в вайт-лист.
- Сенкс, бро.

Уже подходя к лестнице, я удивленно обернулся — Слушай, у тебя всего-то два этажа и двадцать нумеров — откуда «666»-то взялось?
Он меланхолично пожал плечами — Клиент попросил.


9.
На двери и правда висела табличка с нелепым номером. За дверью слышались приглушенные стоны. Я коснулся замка, дверь щелкнула и стоны стали громче. Шаг вперед — и я оказался в особой версии рая.

Бутылки от коллекционного жи, коробки с разноцветными порошками, тубы с гелями и смазками. Негромкий запах парфюма и женских тел. Части одежды, которые сходу и не поймешь куда и на кого надевать. Огромный круглый розовый подиум в качестве кровати по центру комнаты. Среди кучи простыней и подушек, виднелись чьи-то руки и ноги. Много рук и ног.

Рядом с кроватью две голых голографических чики под громкий аккомпанемент собственных охов и ахов вытворяли чудесное. Я подконнектился Глазом и отключил шоу. В наступившей тишине сразу стал слышен уверенный храп.

- Сол! Йоу! Мне нужен Сол!

Только храп был ответом. Попробуем иначе.

- Менять! Обменка! Товар! Биткойны!

Храп прекратился. Из центра тел поднялась рука, сплошь покрытая гиф-татуировками.

- Блйа епт тут я, нах. Кто сцук инте-ресу-ет-ся?

- Обмен нужен. Инфа нужна.

- Будет, йопта. Заходи не мойся, уходи не прячь! Сол спешит на встречу, япона брод.

Наконец вслед за рукой появилась голова, а потом и весь Сол. Две чики которые лежали рядом только зарылись еще глубже в простыни. Меняла, как был — голый и татуированный, прошлепал к холодильнику, схватил бутылку апельсиного сока, отщелкал крышку и с булькающим звуком опустошил сосуд.

- УХА-ХА!

Тут от кровати отделилось еще одно тело, и я понял что чик было не две, а все-таки три.
Изящная чикуля проскользнула в ванную покачивая идеальными бедрами.

Сол непонимающе посмотрел на закрывшуюся дверь и легонько отрыгнул. - «Бабы бл! Даже такие — и те, нах — бабы!» И потом уже мне - «Присаживайся бро, хул стоять. В ногах прадо нет, прадо есть только на ногах или под ногами!»

Когда чика вышла из душа, на ней уже был коротенький халатик в веселую радужную расцветку.

- Женя! - гаркнул Сол — Займи пока гостя!

Он сам отправился в душ, но еще перед дверью резко выкинул в вверх руку с «козой» и на месте где раньше была голограмма веселых чик, прям с середины песни возник громочущий ревущий ретро-хеви-металл коллектив. Чики в постели не сговариваясь, привычными движениями нащупали подушки и накрылись ими с головой.

А Женя, уже успевшая сесть в кресло напротив меня поморщилась одновременно со мной. Точнее, почти одновременно — сначала я, а потом через едва заметную паузу — она. Посмотрела в сторону голограммы и звук упал почти наполовину.

- Ну какогох сцук нах?! Ну кто бл посмел йопт?!

Поворот головы, и музыка начала снова греметь и реветь — но уже за плотно прикрытыми дверями ванной комнаты.

- Кофе? Сок? Жи? Поесть?
- А? Нет, спасибо. Я в порядке.
- Позволь спросить.. Что тебя тревожит?
- Что? Меня? Тревожит?

Не сказать, чтобы я был совсем не читаем, но все-же вот так вот быстро залезть под кожу управленца и понять его состояние — это либо очень удачный выстрел наугад, либо особый тренированный навык. На выстрел это совсем не похоже. Моментом позже и меня осенило тоже. Я вышел в поле, загрузил траффоскоп и глянул на собеседницу. Святые кирпичи! Это же ебот!

- Познакомились бл уже? - Сол вышел обернув полотенце вокруг бедер и вытирая голову другим полотенцем.
- Знакомимся. - Она улыбнулась. Чутко уловив смену моего настроения и поняв его причину, Евгения перекинула мне свою визитку, которую я сейчас и рассматривал. «Уличный психоаналитик с возможностью выезда и массажа». Ебот-эмпат. Редкая уже штучка. Адрес проживания и работы — Городской Парк. А ведь это элитный район гиф-мейкеров, прям напротив крупнейшего мега-шопа. И рядом с башней Матери Анны.

- Доттку? - Сол радушно подвинул шкатулку с зеленоватым порошком.
- Не, бро. Время жмет.
- Все время жмет только в паху! - Он опять хохотнул — Ну, а я бл пожалуй протянусь нах...

Отработанное до автоматизма движение, и взгляд его на секунду остекленел. Эта секунда растянулась сейчас для него на несколько часов удовольствия. Но надо сказать, сразу по возвращении — нить разговора он не потерял.

- Так чего нах, с чем пожаловал, йопт? - Выбранным хобби Сола в Академии был протоязык, с уклоном в арго-диалект. И очевидно, что после выпуска он его не забросил. Поэтому и разговаривал он сейчас как «Проф Билл» - герой из гиф-комиксов нашего детства — профессор Билл, желчный, сухой старикашка, потрясающий тростью и изрыгающий ругательства вперемешку со слюной, во все стороны.

- Ягги тут бродила вчера. А мне бы мема. Может знаешь куда обратиться?
- А мне бы мема, мне бы мема. А здесь он был, но больше нету. - пропел Сол, подыграв себе на воображаемой гитаре. - Знаю, конечно. Но бро — это так не работает.

Он вдруг резко наклонился в мою сторону и уже без улыбки добавил — Я же меняла. Что у тебя есть?

Вопрос застал меня врасплох.

- А есть чо выпить?
- Есть чо всегда! - Сол с удовольствием подскочил и гостепреимно распахнув двери бара, начал перебирать бутылки.

Никогда не спрашивайте у незнакомого человека — что означают его татуировки. Только ньюбы с радостью поделятся тем, что они себе навыдумывали. Солидный же человек, при отсутствии взаимного уважения, или наплетет ерунды, тихо посмеиваясь над вашей реакцией, или просто выдаст короткую затертую до дыр историю в жанре «скорей бы отвязались». Не задавайте таких вопросов незнакомым людям. Попробуйте для начала хотя бы познакомиться.

Гиф-тату на спине менялы не требовала вопросов. Коряво обезглавленная статуя фемиды с весами, где на одной чаше лежала ее голова, с пустыми окровавленными глазницами и вылезшим изо рта обрезком языка, а на другой — слитки металла, аккуратно перевязанные ее же повязкой для глаз. Слитки заметно перевешивали. Внезапно голова на чаше хлопнула красной пустотой глаз и я от неожиданности вздрогнул.

Ну бл зараза нах! Так все-таки, что же у меня есть?

Кроме чужого ДНК и чужих воспоминаний? Хотя, почему только чужих? Пожалуй, это вариант.

Я сделал несколько маленьких превью своего вчерашнего вечера и кинул Солу.

- Так-так-так.. Ах, уенчик! А побольше?

Ресайз и повторить.

- А фулхэдэ?
- А мем?
- Годится! Обмен!

Я закинул ему целую коллекцию великолепных видов, придержав только самое откровенное.

- Короч, тебе к «Бабу Леру» надо ехать! Адресок лови!
- А чего за баба Лера такая?
- Не баба Лера, а Ба-б'у Ле-р'у! - он явственно расставил ударения - Несклоняемое он! Потому что ни к чему не склоняется, быгыгы!

Прыснула даже давно притихшая Женя.

- А видео то есть? - Сол опять внезапно перестал смеяться, ухватив меня за коленку — Видео же всегда бывает.
- Видео — нет.
- Я серьезно.
- Я тоже.

Мы смотрели друг другу в глаза, пока он наконец опять не захохотал, хлопая меня по ноге. Серьезные мужчины обычно чувствуют, когда с ними не хотят делиться шрамами.

- Кстати, во хохма то! Закинь ему вот это на обмен, ах-ха-ха! - Он достал свернутый в несколько раз кусок плотной ткани. - Расскажешь потом реакцию!

- Можно?
- Гоу! Я создал!

Я медленно развернул подарок. На ткани были прикреплены старинные гиф-комиксы. Часть в трещинах, часть в потертостях. Я попытался разобрать названия, все они были в классическом пафосном милитари стиле, про локальные войны и местечковые интриги - «Русский Солдат Водружает Флаг В Навального», «Молодокабаевцы Удерживают Лос-Анжелеский Плацдарм», «Господин-Президент Кац Торжественно Утилизирует Последнюю Велодорожку», «Старик Обама Бежит В Платье Моники». «Русский Витязь Ковальчук В Одиночку Сливает Звено Противника» - ну это про милитари-летчиков, наверное.
Евгения закрыла за мной дверь, напомнив на прощанье: «Будут проблемы — заезжай».

Уже с утра у меня было ощущение, что от проблем мне никуда не деться.


10.
Баб'у Лер'у жил в старом промышленном районе, на противоположной стороне от города и довольно далеко от него. Но только я прыгнул в капсулу и отчалил от «У МАХА», как Глаз показал входящий коннект. А вот это уже плохо. Очень плохо.

- Здра жа, господин-товарищ полковник!
- Да чего ты, чего ты.. Ты же уже не курсант..
- Привычка – мать дисциплины, господин-товарищ полковник!
- Как самочувствие?
- Бодрое, господин-товарищ полковник!
- Хм.. Послушай, тут я вот смотрю сигнал с твоего Глаза.. и он мне показывает нарушения психосматики. Боюсь как бы аллергии у тебя на мем вчерашний не было. - Я знал про такую возможность, редкое, но реальное психическое заболевание — байнизм. - Заехал бы ты к врачам нашим, да? Вот я смотрю ты в город едешь? Ну вот прям щас и заезжай. Ко мне в кабинет сразу заходи. Когда тебя ждать?

Вот так он мне и срок поставил.

- Да вот сейчас прям и еду!
- Ну давай, давай, сильно не гони, но жду. - Савва отключился.

Я конечно знал, что Глаз позволяет определять координаты и физиологическое состояние носителя дистанционно, по запросу с нужным приоритетом. Но чтобы он сам отчет отсылал - это что-то новое. Чем нам это грозит? Думай, Юнг, думай.

Снизил скорость до рекомендуемой и начал думать.

С одной стороны — может быть и правда, забеспокоился бывший наставник. Все-таки важная и непростая штука — «память предков». Давно уже не было никаких мутаций после обряда, но в прошлом — случаи известны. Есть документальные свидетельства, и даже тот же Лжебрин-второй, с катушек съехал как раз через несколько месяцев после посвящения. Там правда указывали еще на возможное влияние специфических отношений с еботом женского пола, и полной версии истории так и не обнародовали, но тем не менее факт остается фактом.

С другой стороны — мутировавшим я себя не чувствовал ни на одну клетку. Да, дурацкий сон, который непонятно как трактовать. Да, нужен еще мем, причем в овердозе, чтобы получить контроль и погрузиться глубже. Но вызывать на встречу вот так вот, в очевидно срочном порядке, с контролем времени прибытия?

А с третьей стороны, той самой третьей стороны, которая придает объем и трехмерность любому анализу, если полковник зовет сразу в свой кабинет, то какого ж бага коннектился он из незнакомого мне помещения, с тактическим дисплеем за спиной?

Припарковался я на месте для преподавателей, как раз туда, куда выходят окна нашей бывшей аудитории. И потом медленным шагом побрел в сторону парадного входа.

Интуиция — это подсознательный анализ совокупности мельчайших деталей в окружающем пространстве. Потому, бывает, гээмпэ разбивают носы своим чикам, когда находят пикантную часть лички управленца, забытую у нее в кубикле.

Ноги не шли. Я дошел уже до развилки коридора — налево наша аудитория, направо еще через коридор — кабинет Саввы. Налево пойдешь — репу потеряешь, направо пойдешь - группу захвата, возможно, найдешь. А впереди — стенка.

Уха-ха! - вспомнил я смеющегося Сола.

Да жоп вам в рот! Нет пути! Я — делаю ноги!


11.
Предполагая худшее — перестаешь сомневаться. Если за моими передвижениями следили в несколько пар глаз, то уже сейчас за мной идут гораздо более тренированные чем я, парни. Может быть даже сами хранители. Поэтому бегом, бегом, в темпе.

Дверь аудитории все еще хранила меня в списках доступа. Удар ладони, бегом внутрь. Вот он! На месте! Моя прелесть. Ну, теперь — моя.

В неактивном состоянии походивший на прозрачный биллиардный шар, АнтиГлаз лежал там, где и был оставлен после нашего посвящения. В обычное время он использовался для поддержания натуралистического традиционного духа Академии. Чтобы никто не пользовался подсказками Глаза и не отвлекался на инфополе. Полная блокада и поглощение любых излучений, хоть внешних, хоть внутренних, хоть всех сразу.

Шар в руку, прыжок на подоконник, ручку вверх и на себя — окно открылось, показав самый приятный сейчас для меня вид - мою «Теслу». Гоу!

Первым позади, в окне, показался Круш, спрыгнувший, сгруппировавшийся, перекатившийся по твердому покрытию, и ни секунды не промедлив — рванувший за мной. И почти тут же на крыльце парадного входа появился Слоуспом, чуть-чуть замешкавшийся, но верно оценивший ситуацию и побежавший наперерез к выезду.

Если бы в моей капсуле не были отключены все лишние девайсы, развернули и вернули бы самостоятельно. Но так, я лишь набирал ускорение от Академии, прям жопой чувствуя грань максимального сцепления колес с дорогой, и оставляя хранителей и редких случайных зрителей глотать пыль.

По моим расчетам, у меня было от одной до трех минут, пока мобильные еботы не начнут стягиваться в район движухи, потом подключатся разведывательные Би-Кребсы и шансов не останется никаких. Но я должен был успеть. И я успел.

Антиглаз успокаивающе засветился, когда я проскользнул под очередной развязкой и сбросил скорость. Конечно, скоро они будут пытаться трассировать мое движение, но прям сейчас ни мой Глаз, ни мобилу невозможно было пропинговать. А внешне моя «Тесла» ничем не отличалась от сотен таких же, едущих в разные стороны. Я еще раз проверил, чтобы сфера А-Глаза заканчивалась прям на корпусе мобило-капсулы и потом съехал на шоссе, ведушее в сторону старых промышленных предприятий.

Ехать приходилось медленно и солнце уже начало закатно багроветь, когда я наконец увидел облупленные вышки заводов и огромные пузатые цистерны прилепившиеся к ним со всех сторон.

Судя по сохраненной в Глазе карте, до места оставалось еще несколько сот метров, когда дорога неожиданно уперлась в ограничительные столбики. На них висели предупреждающие знаки: #Стой_назад #Hoda_net

Я переложил А-Глаз в карман штанов, взял под мышку подарок Сола и пошел пешком. У меня есть, наверное, несколько часов, пока они не определят цель моей поездки, так что надо успеть срулить отсюда до этого момента.

На удивление, заводы все еще жили какой-то своей жизнью. Чуть слышные скрипы, гул, позвякивания доносились время от время с разных сторон. При этом не было видно ни одного человека. Заводы тут полностью на самообслуживании, только еботы, но даже они не показывались на глаза. Но зато в какой-то момент меня накрыло результатами их деятельности.

Внезапно наскочившим порывом ветра меня окутало резкой удушливой волной запахов, и буквально повело и зашатало. Я остановился, согнувшись всем телом и рукой поддерживая серое одноэтажное здание. Так вот ты какая — «память предков».

Это неловкое чувство, когда ты начинаешь чувствовать. Наверное это был открывшийся блок памяти и ощущений какого-нить ученого или спасателя, потому что то, что до этого момента было «удушающей вонью» стало вдруг смесью запахов керосина, легроина и гудрона. Пожалуй, принюхавшись еще тщательней я бы мог определить и примерный процентный состав. Вот спасибо, оно мне сейчас очень нужно!

Наконец я достиг маркера и остановился перед большой металлической роллетой. Вроде тут. Ни дактилозамка, ни ручки, ни звонка. Я постучал по роллете ногой. Тук-тук!


12.
Я уже почти отчаялся стучать, когда дверь медленно, с шумом и лязгом поползла вверх.
Она поднялась только наполовину, я в нетерпении поднырнул под роллету и чуть не уткнулся головой в живот огромного лысого афроуправленца. Красные дреды на присосках, гиф-линзы в глазах — постоянно то меняющие цвет, то выводящие всякие символы. Я оглянулся по сторонам и понял, что Бабу Леру не меняла, как Сол. Он — коллекционер.

- Бабу' ин! Ле ру'с! - Он постучал себя массивным кулаком в грудь. Очень приятно, Юнг. Или кто я там щас уже, сам не знаю.

Высокие стены помещения сплошь были покрыты ровно пришпиленными рядами гифок. Старыми и новыми, изредка статистическими, но в основном — динамическими. Ярко-мигающими, рассыпающимися искрами, светящимися разными причудливыми красками. Чего там только не было. Со стороны открытой двери продолжало нести всякими, теперь уже узнаваеми резкими ароматами, а я стоял все еще пораженный размахом местной коллекции.

- Путя! Бу! Чоп о чом! - Бабу Леру прервал мой ступор грубым толчком. Я отшагнул на достаточное расстояние. Он не выглядел опасным, скорее непредсказуемым.
- Мем! Мем нужен!
- Бла-бла! Бабла! - он вдруг сильно выпучил глаза и гиф-линзы замелькали беспорядочным набором, как в крутящемся барабане. Когда они остановились, на обоих светились значки биткойнов.

Ну как я тебе сейчас койны закину?

- Нету! Обмен!
- Навал! Овал! Обман! Орал! Крест! Ход!! - он побагровел и оскалил зубы. Очередной порыв ветра со стороны. В воздухе отчетливо запахло бензолом. Надо срочно сваливать отсюда.

Я вытянул вперед руку, зажав в ней штандарт с гифками, ткань упала и они открылись восторженному взгляду коллекционера.

- Мне нужен твой мем и твои линзы!

В жилище у него нашлась чистая вода, так что пока он радостно гугукал, рассматривал и гладил новые гифки, я промыл линзы спрятав их в вакуумный карман, и задумался над тем, не закинуться ли мемом прямо тут. Но поглядев на сомнительно выглядевшую кушетку, принюхавшись к окрущающему эмбиенту и вспомнив об аналитческих навыках Саввыной команды, решительно передумал.

Лучше отъехать куда-нибудь в лес, закинусь там. Бабу Леру не отвлекаясь от коллекции прощально вскинул сжатый кулак, даже не опустив за мной дверь.



13.
Светлое от луны небо местами затянулось облаками и начал накрапывать мелкий, едва ощутимый дождик. Ни одного фонаря в зоне, но отраженного света хватало чтобы видеть дорогу.

До мобилокапсулы оставалось совсем чуть-чуть, когда в этот тусклый молочный свет вплелись совсем другие краски. Синее и красное мельтешение маяков мобил общественного управления. Нашу Мать! Как они так быстро тут оказались-то? Нарыли Сола? Успели запалить Би-Кребсами?

Через пару месяцев в их рядах мог бы быть и я. Когда в обществе случается экстраординарная ситуация, требующего контроля и урегулирования — появляемся мы. Но сейчас лично я - стал такой ситуацией.

Я не стал подходить дальше. Свернул в какой-то проход между двумя высокими зданиями, и аккуратно по над стеночкой двинулся в сторону от дороги, вглубь этой бесконечной череды корпусов, цехов и цистерн.

Сомневаюсь, что им дали всю инфу о ситуации. Некоторые из управленцев были знакомы со мной, многие знали тех, кто знал меня. Но в курсе ли они, что охота идет за одним из своих? Или может быть на вызов примчались те, кто по всем перекрестным проверкам никогда со мной не пересекался?

Настырный луч фонаря перерезал вдалеке коридор между зданиями. Ох, обложили. Антиглаз поглощает излучение и в инфракрасном спектре, поэтому даже Би-Кребсы возможно курсирующие сейчас под облаками, не избавят ребят от необходимости зачищать район вручную. Ручками и ножками.

Ну до рассвета я тут протяну может быть. А дальше что? Пора выбираться.

Еще когда я шел к Бабу Леру я видел, что нарезанные прямоугольниками и квадратами серые здания почти нигде не предполагали обслуживание человеческим персоналом. Ни видимых лестниц, ни подъемников. Я присел и на фоне быстро затягивающегося тучами неба начал внимательно исследовать стройную схему развешенных по воздуху проводов. Минут через пятнадцать выпрямился и пошел в сторону, где в темноте уже мелькали лучи облавы.

Управленцы выставляли оцепление. Я зашел в узкий промежуток, между двумя одинаковыми зданиями, прижался спиной к одному из них, и уперся ногами в другое. А потом начал движение наверх. Вот и крыша. Теперь от свободы меня отделяло всего три широких здания.

Промежутки между первыми двумя удалось преодолеть без проблем, парой сильных прыжков. К этому моменту все вокруг уже погрузилось в кромешную тьму и начался не сильный, но беспросветный дождь. Третий прыжок чуть не закончился катастрофой, когда при приземлении нога поехал по намокшему бетону крыши, но испачкав футболку и чуть не выронив АнтиГлаз, удалось зацепиться и выползти наверх. Последний этап.

Тремя этажами ниже, сквозь пелену дождя были видны установленные уже стационарно прожектора. Через какое-то время они замкнут периметр, а потом будут нарезать по секторам или ждать утра.

Толстый пучок проводов уходил от стальной балки куда-то в пустую темноту. Я не знал, что там, но то, что ждало меня здесь - ничуть не прельщало, при любом раскладе. Проверив содержимое карманов и их надежность, я зацепился ногами за провода я пополз подальше от всей этой неласковой тусовки.

Едва удалившись от огней прожекторов, я попытался спуститься на первом же столбе. Тщетно. Не предназначенные для обслуживания людьми это были сплошные тонкие монолитные цилиндры. Падать чо-то не хотелось. Гоу дальше.

В конце концов я устал считать столбы. Движения уже стали монотонными - столб, передохнуть, ползти. Сколько же их еще? Ну наконец-то!

Небольшая подстанция, к которой от очередного столбика уходил дополнительный провод. Электромаугли, «йопт».

Сев на чавкающую под ногами землю и прислонившись спиной к мокрой стене, я устало запрокинул голову. Чуть-чуть отдохнуть и надо продолжать двигаться. В моей ситуации, движение — жизнь. В этот момент, прям напротив меня и мне в лицо зажглись слепящие фары мобилокапсулы.



14.
«Кров-Маги» - это искусство создания безопасного пространства вокруг себя.

Магомет «Мага» Кличкофф родился на территории Нового Дагестана, в маленькой деревушке, где-то между Киевском и Харьковском. С детства воспитываемый в традиции мужчин-воинов, он занимался стрельбой, кинжальным боем и горским самбо, но в возрасте 15 лет, во время Акцизного Хохломора он потерял родителей и весь тейп. Маленького мускулистого паренька заметили рекруты оккупационных войск и отправили в молодежный лагерь здоровья и спорта - «Aquila». Через год, перекусив зубами находящуюся под напряжением колючую проволоку и обезвредив часовых, он сбежал оттуда, зимой, обнаженный и босой преодолев горную гряду у Говерлы. Отряд из 50 вооруженных до зубов головорезов посланный за ним в погоню, настиг его, но так и не вернулся на базу. После этого Мага долго путешествовал по миру, изучая все известные боевые искусства, чтобы в конечном итоге создать свое собственную систему - «Кров-Маги».

По крайне мере, так было написано в доступных мне сырцах по истории «кров-маги».

Еще там было написано, что с детства не имевший собственного жилья, Магомет назвал свою систему так, подразумевая, что именно она стала его домом, дала ему защиту, кров и пищу. Став его безопасным убежищем. Но как бы там ни было, очень скоро, после того как я начал заниматься этим хобби, я понял, что система действительно уникальна.

В отличии от бразильского джиу-джитсу и горского самбо работающих с соперником внутри зоны контроля, в отличии от бокса работающего на границе зоны контроля, и в отличии от айкидо и капоэйры действующих чуть за зоной контроля, «кров-маги» расширяет зону контроля до границ сенсорных чувств бойца. Если ты слышишь врага — ты можешь с ним взаимодействовать, если ты невооруженным глазом видишь врага — ты уже делаешь свой ход, даже если он еще не знает об этом. Постоянная безопасность вокруг тебя — вот конечная цель обучения.

Фары, уверенно пробивающие стену дождя, слепили так что я ничего, кроме света и дождя не видел. Шум ливня не позволял определить ни положение неведомого противника, ни его численность. Я медленно встал, опираясь одной рукой о стену, а другой прикрывая глаза от света — грязный, промокший, в порванной футболке. Долгая, долгая пауза.

Наконец, из стены света плавно появился ствол сиги, с тактическим фонарем повыше него. Вслед за ними выплыла фигура управленца — в угольно-черной милитари-личке, с закрытым забралом, экзо-усилителями на бицепсах и бедрах. По центру фигуры запульсировали бегущей ярко-желтой строкой требовательные надписи: #Респект #Uvazhuha #Повагу.

Я пристально оценил расстояние до врага. Идеально. Чуть-чуть ближе или чуть-чуть дальше, чуть-чуть везения или чужой рассеянности, и я бы имел возможность для броска вперед или в сторону. Но в такой позиции я был однозначной мишенью. Грязной, мокрой, беззащитной мишенью. Я глупо ухмыльнулся. Принципы кров-маги в подобных сиутациях подразумевали попытку последнего отчаянного боя, с благородной целью «подороже продать свою жизнь», но я не видел никаких вариантов. Не купят и не купятся.

Неожиданно фары погасли. Не сразу восстановившимся зрением, я видел что управленец стоит, наставив на меня сигу и не двигаясь с места. Чего он ждет? И где остальные?

Внезапно, он скинул забрало лички и сделал медленный шаг вперед. Я насторожился, но не шевельнул и мускулом. Пусть подойдет. Ближе, ближе..

Еще несколько его шагов вперед, я расслабил мышцы и отпустил дыхание. Будет только один шанс, микросекунда, которая решит все. Ум должен молчать.

Но тут ум сказал мне, что у управленца светлые волосы. И недостаточно массивная фигура. И что в прицел сиги на меня смотрит злое нахмуренное лицо Кейт.

Она удовлетворенно кивнула, отметив мое узнавание и не переставая светить в лицо фонарем. Потом вытянула руку вперед и одной ладонью сделала подзывающее движение. Я пошел вперед, а она начала отходить в сторону, продолжая удерживать меня на линии выстрела. Идти, судя по всему, надо было к мобиле. Так и есть, в модифицированной версии «Теслы» предназначенной для перевозки редких в нашем обществе нарушителей порядка, приглашающе открылась дверь «мавукницы». Зарешеченная, оббитая мягким пластиком и без внутреннего интерфейса.

Я спиной забрался внутрь, не отрывая взгляда от Марины. А она — от меня. Впрочем, прочесть ее мысли не было никакой возможности, выражение ее лица не изменилось ни на йоту. Потом она протянул руку ладонью вверх. Чего она хочет? Сиги у меня нет и никогда не было. Догадался. Вытащил А-Глаз, покрутил его в руках. Ну и что теперь? А, к багу! Будь что будет. И кинул ей на ладонь. Быстро сунув его в набеденный карман, она в ответ поднесла два пальца правой руки к губам, потом стукнула ими по запястью левой, и правой же рукой два раза показала раскрытую пятерню. Десять. Десять чего? Дверь передо мной плавно, но быстро захлопнулась.

Когда машина выбралась из леса, но остановилась, отъехав оттуда крайне недалеко, я догадался, что «десять» - это десять часов. Едва различимые шум и голоса за бортом навели на единственно верную мысль — Кейт подъехала к периметру облавы, присоединившись к ней и сейчас занимается трассировкой сектора вместе с командой. Судя по всему, сдавать и арестовывать меня пока не собирались. И на том спасибо.

Упругий коричневый сосок в потолке выдал в пластиковый стакан порцию вкуснейшей, прохладной, пахнущей резиной воды. Я умыл лицо и напился. Потом поссал в спецрезервуар и завалился на ложе. Спааать.. Тяжелая давящая усталось начала поглощать меня со всех сторон. Но вспомнив кое о чем, я последним усилием воли заставил себя подняться. Растворил в стакане овердозу мема, тремя крупными глотками выпил этот кисляк, и тогда уже снова упал обратно. Вот теперь точно — спаааать..



15.
А ю факин инсэйн, битч?! - В сердцах я отвесил этой сумасшедшей увесистую оплеуху. - Что ты несешь? Что ты задумала? Ты, мазафазафака, в своем уме вообще?

Она взглянула на меня снизу вверх глазами полными слез. Это она умеет, да.

- Пожалуйста, Сережа, не сердись, умоляю тебя! Пожалуйста! Мы вместе что-нибудь придумаем!

- Что мы придумаем, идиотка? Что ты задумала? Какого хрена ты связалась с этим старым хреном?! Ты понимаешь вообще чем это грозит?!

- Понимаю! Понимаю! Ты не понимаешь! Эволюцией! Счастьем! Счастьем для всего человечества! Никаких войн, Сереженька, никаких дурацких политиков. Разумная трата ресурсов. Прогресс, который уже сейчас стоит на пороге. Ты не видишь всего! Посмотри объемно! Ты не хочешь понять! Ты никогда меня не понимал! - меня прям перекорежило от этой фразы, которую я за годы нашего брака слышал уже не одну сотню раз. Меня натурально переполнило бешенство и я еще раз зарядил ей леща.

Час назад она пообещала мне презенташку. С загадочным видом, с обещанием сюрприза. Тогда я лишь криво улыбнулся — небось очередная попытка затащить меня в супружескую постель. Какой-нить свежеизобретенный пуш-ап с нанографеновыми ферромонами, который должен пробудить во мне страсть и все что полагается. В гугле сейчас невозможно набрать слово «олень», чтобы не начала тоннами вываливаться реклама всей этой гадости. Никто не должен знать, но последнее время я все чаще пользуюсь интернациональной версией яндекса. Так рано, к сожалению, покинувший нас гений Сегаловича заложил правильный фундамент, и даже мне сейчас не хотелось плеваться при пользовании их поисковиком. Чего не скажешь о нашем.

Я никогда не мог понять, почему она так упорно хочет превратить наш в бизнес-брак в идеальную картинку пошлого бабского счастья. Ну не хочу я тебя! Мы же договоривались! Единственное, что я со временем четко осознал — в таких вещах договоры не работают. Люди меняются, пусть не характерами, но целями и устремлениями.

В общем, когда она начала показывать слайды и видео, с видом отличницы на выпускном экзамене, через десять минут я схватился за волосы, а через двадцать — они уже конкретно стояли дыбом.

Дурной сон воинствующего фанатика, безумного ученого и религиозного адепта в одном флаконе. Направленная генная инженерия, которая в течение нескольких дней должна превратить все население земли в управляемую биомассу идеальных потребителей. Сосредоточенных только на одном — регулярно жать эту «кнопку», впрыскивая порции вкусных химических коктейлей в мозг и импульсов наслаждения в нервную систему. Как могла ей в голову прийти такая чушь? Кнут совсем там пошел в разнос?

Самое страшное было в том, что все эти расчеты были верны, я смотрел на них и не находил ошибки — и 85-90% порог успешного первоначального генно-инфецирования, и подавление возможных очагов сопротивления уберегшихся от модификации — в течение, максимум, месяца. С нашими ресурсами, с нашими связями, с нашими филиалами в каждой стране от Китая до Нового Той-лэнда, мы реально могли бы это все сделать согласно плану. Тем страшнее становилось от того, что все это было уже кем-то придумано, проанализировано и прогнано на «Шерлоках» с просчетом различных вероятностей. Все было готово, ждали только моего согласия. Я смотрел, видел, но отказывался в это верить.

- Прекрати! Прекрати! Умоляю! - она вцепилась в мое колено и рыдала с истерическими нотками в голосе, закрывась от пощечин - Пожа-луууй-стааа!

Я резко отобрал ногу и отошел, прижавшись лицом к прохладному стеклу окна. Окно вело внутрь моей лаборатории. Огромное пространство усеянное аппаратурой, роботами, столами, мониторами, проекторами, информационными голограммами — в общем, вся моя жизнь. Все то, что все эти годы составляло ее суть — творчество, изобретения, прогресс. Ну, и немного шалостей.

Эти шалости, с самого начала стали камнем преткновения в нашем супружестве. В современном обществе, когда ты все еще молодой глава мультимиллиардной корпорации — ты можешь быть кем угодно.

Ты можешь быть геем — тебя будут уважать, за твою открытость, цитировать фразочки вырванные из опубликованного пресс-службой каминг-аута, и постоянно намекать на то, что ты такой же человек как и они.

Ты можешь быть фриком — тебя будут любить за неординарность мышления и подачу образа, за отсутствие зацикленности на одной только работе, за многофунциональную успешность, за то что ты не следуешь тренду, за то - что ты и есть тренд.

Ты можешь быть гиком — и тебя начнут обожать за тщательную сфокусированность на деле, а толпы красноглазых лузеров, в очках твоего производства, будут с благоговением произносить твое имя, когда остальные, даже не понимая о чем идет речь, с привитым почтением закивают головой - «умеет, могёт».

Ты можешь быть кем-угодно, единственное, кем не может быть владелец крупнейшей информационной глобал-корпорации мира — это быть развратным, агрессивным, всегда охочим до женщин натуралом. Факером высшей категории. Космическим плейбоем. Конвеером по переработке вкусных баб в потное, удовлетворенное, безумное, задыхающееся от оргазмов мясо. Звездным десантником в млечных путях вселенской вагины.

Нельзя. Не поймут. Вся мощь денег и власти, бессильна против этой бессознательной инстинктивной массы, усредненной по всем параметрам. Каждый из них понял и поддержал бы меня — один на один, или один на сам с собой. Но все вместе — никогда.

Что подарить человеку, у которого есть всё? Подари ему свободу!

Мне ее никто не подарил. Давным давно, когда на тогда еще передовых «Ватсонах» прогнали мою ситуацию, группа инвесторов приняла решение о небходимости формирования положительного образа руководителей компании. Под раздачу, как я слышал, попал не только я, но и Марк, но у него там своя беда, довольно эксклюзивный вид перверсии. Женитьба была неизбежна и невестой для меня стала Эн, девушка из нашего ближнего круга.

Сейчас она тихо рыдала зарывшись лицом в подушку на моем месте одыха. Неужели она сама это все придумала и организовала? Что она хотела доказать? Что она умная и способная? Черт побери, я и так это знаю! Или она хотел все-таки «наладить отношения», будь проклята эта фраза и та овца, которая ее первой произнесла! Доказать, что имеет право на мою горячую постель? С такой рожей, тысячу раз — нет! Будь ты хоть ста пядей во лбу, если у тебя такая стремная фигура, такая корявая жопа и настолько нет сисек — забудь! Иди нафиг к своему компу и ковыряй там свои хромосомы! Займись делом, чучело!

Я снова и снова прокручивал в голове все те планы, которые она выложила передо мной. Безупречно. Это надо срочно остановить. Приструнить ее и Кнута, я чувствовал, что местами это совместная разработка. Ну, вы у меня попляшете! В ссылку! В отдел качества — руками ссылки фильтровать! Боже, как же я скучаю по Ларри, с его неистребимым оптимизмом, постоянными шутками и взаимопониманием, с полувзгляда, не требующим даже и полуслова.

- Вставай! - Я довольно грубо пнул ее ногой.

Наверное эта ненависть копилась годами. Все то время, пока она улыбалась мне и окружающим на приемах, поддерживала и помогала нам в деле, улаживала конфликты со стратегическими инвесторами — все это время она копила, откладывала, бережно упаковывала холод и презрение ко мне. Наверное этот приход был ее лебединой песней, последним шансом действительно вернуть меня к себе, хотя бы разделяя с остальными. Но все эти годы она оставалась нелюбимой, презренной, нужной, полезной, но некрасивой женщиной с неприятным лицом.

Холодным лицом которое она сейчас подняла от подушки. Слезы уже высохли, и теперь она смотрела отстраненным взглядом сквозь меня.

- Хватит — тихо сказала она.
- Чо?!
- Хватит это терпеть. - чуть громче.
- А??
- ХВАТИТ ЭТО ТЕРПЕТЬ!! - она вдруг заорала изо всех сил.

И только когда внешняя дверь рухнула под сапогом бритоголового, одетого в камуфляж охранника, я понял что разговаривала она сейчас не со мной, и эта кодовая фраза предназначалась тоже не мне.

Все что я почувствовал в следующий момент, это дикое сверхчеловеческое напряжение шеи, когда иглы электрошокера вонзились мне в грудь.



16.
Во рту опять все пересохло, а высохшая от вчерашнего дождя одежда теперь насквозь пропиталась горячим потом. Ну мать её матери Анны, дела! Все что нам рассказывали, показывали, все чем пропитывали с детства и доставляли «печеньками» - почти все ложь. По крайне мере, все что касается генной эволюции и роли Матери Анны в этом процессе.

Я жадно глотал студеную воду и пытался сложить воедино все кусочки мозаики.

Итак, я — очевидно, Сергей Брин. В памяти мема — управленец какой-то огромной корпорации, разработчик прототипа Глаза и официальный муж Матери Анны. По официальным же источникам — скромный инженер «Генатеча», сошедший с ума под постоянным паразитным эмпа-излучением в лаборатории, при разработке очередной версии эмпа-еботов. По этой же версии, бракованные еботы успели пройти полный цикл производства и ушли в работу. Помогать людям избавляться от депрессий и сексуального напряжения. Что впрочем, довольно часто - одно и то же.

Но брак их эмпа-модуля оказался настолько неуловимо-тонкий, что время от времени пусть очень редко, но все же, под действием их волн, кто-то из пациентов терял рассудок, объявлял себя Сергеем Брином и начинал какую-то непонятную смуту против Матери Анны и «Генатеча». У меня не было полной информации по этим историям, но в случае с Лжебрином Вторым, я точно помнил, что он набирал своих сторонников не только рассказывая им всякие дикие истории, но и буквально раздавая кусочки своей плоти с бутылями мема. Однако сплоченный отряд управленцев, под командованием нынешних хранителей - Круша и Слоуспома, нашел и уничтожил их всех в течение пары месяцев, после обнаружения этой агрессивной мутации. Впрочем, сейчас каждый факт впитанный в Академии приходилось переосмысливать и подвергать сомнениям. А вдруг, кто-то и остался в живых?

Между тем, я наконец обратил внимание, что «Тесла» в которую я заключен, движется и движется довольно активно. Небольшее окошко между моей «мавукницей» и местом водителя посветлело, а потом и вовсе растаяло.

- Ну привет, мой криминальный друг — глядя на меня в полоборота, она устало улыбалась, но от ночной злости и озабоченности на лице не осталось и следа.
- Хай - я растерянно улыбнулся в ответ. - Я чо-то очень рад тебя видеть.

Хотя мы никогда и не пересекались, Кейт занималась «кров-маги» у того же тренера, что и я. Когда ей поступил вызов на экстренный сбор для поиска анонимного «мавука», она как раз принимала душ после тренировки. В целеполагании были указаны только особые приметы и навыки, включая факт обучения в Академии и «кров-маги» как хобби. Ни голограммы, ни имени. Как я понимаю, на этот момент Савва и хранители решили придержать информацию, чтобы не вызывать возможное недоумение среди управленцев. Это гээмпэ съедят любую новость без соуса, а с нами надо аккуратней. Обоюдоострость свободного мышления.

- Но сегодня они тебя Лжебрином объявлять будут! - Она почему-то отчаянно веселилась. Я не разделял ее хорошего настроения на эту тему. Лжебрин Третий. Это значит, что за мной начнет охоту не только особая авральная команда, но и каждый управленец на этой планете. Не торопясь, постепенно, они начнут просеивать все и всех вокруг себя. В конце концов, на тактическом дисплее у Саввы замигает огонек, и где бы я ни был - за мной придут хранители.
Я должен был прийти за ними первым.

- Как они вышли то на меня так быстро?
- Да вот по нему — она постукала ногтем по катающемуся по панели Антиглазу. - Соединили карту визуального траффика с Би-Кребса с траффиком инфополя. Все «Теслы» едут и с ним взаимодействуют, а у твоей — пустота, ноль активности.

Так они вышли на промзону. Когда начали развертывать периметр, Кейт вспомнила о «кров-маги» в целеполагании. Одинаковое обучение подразумевает схожее стратегическое мышление. Позволив парням делать стандартную работу, она, еще до того как это проделал я, изучила все карты по объекту, выделив возможные варианты и точки выхода. Побег по проводам оказался в топе. Туда он и рванула, на контроль. Была в ней эта лихость — утереть пацанам нос, взять беглого «мавука» самостоятельно. Но на его месте оказался я.

- А сейчас как они меня не палят? - Я задал вопрос, который тревожил меня с момента расставания с Антиглазом.
- Так ты ж под охраной! - Он постучала кулаком в решетку между нами - Не положено!

Точно. Предназначенная для перевозки редких мелкокриминальных элементов, «мавукница» была полностью изолирована от инфополя, отрезая помещенных сюда от всего мира.

- Так чего, куда тебя дальше? У нас через три часа сбор. Охотиться за тобой будем! — она опять захихикала. Было видно, что ей доставляет какое-то необъяснимое удовольствие вся эта сложившаяся ситуация. Меня же оно все совсем не радовало. Действительно, что дальше?

Я отодвинулся от окна, прислонившись к стене и закрыв глаза. Внутренним взором, я четко видел все, чем делилась со мной молодая Мать Анна в воспоминаниях Брина. Все идеи, планы и схемы. Я помнил даже огромное здание гугла с моей лабораторией на самом верху. Сейчас это центральный офис «Генатеча». И там живет Энн.

Я наклонился обратно к окошку - Давай меня к Центральном Парку.
Кейт недоверчиво приподняла бровь, а потом опять игриво закривлялась, передразнивая на каком-то протоязыке — А дорогу покажыш?

По пути к парку, она сделала остановку, выскочив на несколько минут и вернувшись с компактным милитари-ранцем. Втиснув мне его в окошко, дала указанием — Переоденься, там новая личка.
- Моего размера? - удивился я.
Она картинно закатила глаза — А то я твоих размеров не знаю.

Я выдоил из потолка воды, немного обмылся и одел свежее. Стандартная обтягивающая форма черного цвета, втягивающийся шлем-забрало защищающий голову, удобные пружинистые экко-буты. Карманы ранца оттягивало что-то тяжелое, заглянув внутрь я тихо присвистнул и застегнул их обратно.

- Приехали. - она уже не улыбалась и одним движением перекинула мне Антиглаз. - Мобилу не используй, на дальняк юзай трубу. Прощаться не будем.
- Окэй. И спасибо за всё.

Она легонька кивнула, принимая благодарность и поглядывая на меня в зеркало.

- Тебя-то саму не спалят? - глупый вопрос конечно, теперь уже.
- А-а-а-а.. - протянула она, сделав непонятный, отвергающий жест рукой — Пошли они все в жопу.



17.
Я стоял перед входом в Парк, с ранцем на плече, втянутым шлемом, перекатывая карамельный буст за щекой. Буст тоже нашелся в ранце и сейчас он приятно бодрил пузырьками холода. А я пока тренировался управлять гиф-линзами.

Сначала это было похоже на попытку удержать какой-нить предмет на голове. Двигаешь ей туда-сюда, скачешь по категориям, выбирая тематики и в конце концов — саму гифку. Однако я быстро приловчился и нашел смешное — две брачующиеся гусеницы. Одна со светлыми «волосами», как у Кейт.

Линзы в моем случае не были обычным баловством. В нашем обществе уже давно отсуствует массовая преступность. Среди гээмпэ возмутителями спокойствия - «мавуками», становятся в основом овердозники ягги, а среди жестко дисциплинированных управленцев — их попросту не бывает. Ну как не бывает, я вот, похоже — третий за все время. Поэтому управленцы давно уже отказались от тотального видеонаблюдения посредством установки камер — неэффективно, да и кто смотреть это все будет?

Однако, гражданские Би-Кребсы периодически патрулирующие места массового скопления людей были оснащены и камерами, и кучей сканеров — включая аудио и дактилоскопы, а также сканер сетчатки глаза. Разговаривать я с ними не собирался, но просветить глаза, при открытом забрале — дело одной секунды. А с закрытым тоже не походишь — подозрительное палево.

Поправив тяжеловатый ранец и слившись с текучей толпой отдыхающих сегодня гэ-эм-пэ, я отправился в парк, страну ландшафтного дизайна и старых памятников.

Самый первый из них — памятник Майлишу Тайгеру был установлен прям рядом со входом. Именно он оказался первым подтвержденным носителем Ж-хромосомы. Скульптор изобразил Майлиша в момент первого инсайта, экстаза от потребления. Три светло-голубых полупрозрачных панели, как бы парящие в воздухе, символизировали душ, где Тайгера настиг акт потребления. Чуть полноватое лицо, светилось счастьем и было радостно обращено вверх, к символическим струям душа. Ну или реального фонтана, в данном конкретном случае. Струи воды разбивались о его лицо и стекали потоком, через уголки уже потрескавшихся губ, уходя куда-то глубоко вниз. Я прошел мимо памятника, спустился по долгой и широкой лестнице, и припомнив примерный адрес и план парка - повернул налево.

Открытая площадь средних размеров ограничивалась по перимету множеством ухоженных клумб политых густыми яркими красками цветов и цветущих кустарников. Десятки, если не сотни гээмпэ — большинство с детьми, прогуливались по центру площади, периодически останавливаясь у развлекательных и питательных павильончиков. Ни одного Би-Кребса, ни одного управленца в униформе, а в кармане красным цветком горит Антиглаз. На душе стало необычайно легко и спокойно. Ну, где-то тут.. Я переключил фокус внимания на Глаз и загрузил траффоскоп.

Некоторые модели еботов внешне абсолютно неотличимы от людей. Единственный признак по которому можно попробовать их определить — это идеальность. Отсутствие всяческих внешних изъянов, аполлоновское телосложение у мужской модификации и не всегда классические, но всегда слюновыделительные варианты форм — у женской версии. Но в обществе выросшем на фундаменте генномодификации такая селекция может привести к частым ошибкам первого рода. Попросишь идеально-красивую еботку отсосать за пару биткойнов, а она плеснет тебе жи в лицо и позовет мужа. Поэтому у нас есть траффоскоп.

Траффоскоп - это программа работающая в паре с Глазом и позволяющая абсолютно точно визуально отделять людей от еботов. Так сказать, сепарэйт зэ ботс фром зэ мен. Пока что, кругом были одни «зэ мен» со своими женщинами и детьми. Я покрутил головой и пошел дальше вдоль площади.

Еботы — рождены чтобы работать. Точнее, созданы инженерами «Генатеча». И в отличии от многих других изобретений, чье авторство теперь остается только за корпорацией, имя создателя эмпат-еботов останется известно до тех пор, пока работает хоть один эмпат. Ведь всех своих детищ он называл своим же именем — Евгений или Евгения. Женя или Жека, если вы встречаетесь больше чем на один курс. Прямо сейчас, вся работа Евгении или, если угодно полное имя - Евгении-22 (двадцать вторая, последняя, самая совершенная модель ебота, как она представилась тогда у Сола) состояла в том, чтобы быть неимоверно красивой.
- Хай — я отключил траффоскоп и ярко-красное сияние вокруг нее померкло.
- Хай — она улыбнулась и отложила книжку. Потом поправила волосы, с заложенным за ухо красным цветком и улыбнулась уже профессионально. - Присаживайся — она указала на свободное место рядом с собой на широкой скамье качелей.

- Мы можем поговорить где-нибудь наедине? - я мысленно вспомнил Кейт и хорошо прочувствовал некое возможное ощущение неуверенности и страсти. - Мне нужен сеанс.

Она промолчала, оценивая мое состояние.

- Конечно. Пойдем. Тут рядом. - Взяла в одну руку ридер, в другую — мою ладонь и повела куда-то вглубь низкорослых кустов.



18.
На самом деле у них нет настоящего интеллекта. Ни искусственного, ни естественного. Скорее это можно назвать «псевдоинтеллектом» - огромнейшая база данных по микромимике, жестам, позам людей. И двести грамм эмпатического геля, в роли усилителя. Ходячий энцефалограф с третьим размером груди. Плюс навыки по ублажению клиентов любого пола, смоделированные у лучших кастовых профессионалок Той-лэнда.

Но это только одна, светлая сторона, на другой — полный срез исследований человеческой психики, опыт и знания выдающихся психологов в истории человечества.

А в итоге — идеальная гейша, психоаналитик, физиолог и доступная девка в одном великолепном теле.

Надо сказать, что и при отсутствии «интеллекта», при личном общении она выглядела много умнее большинства гээмпэ-чикуль.

- Присаживайся — удобная кушетка, которая в любой момент может стать кроватью для двоих. - И, расслабься. - Евгения легко помассировала мне шею и плечи. О, да, детка.

Эмпат-еботы дают тебе не то, что хочется, а то — что тебе нужно. Я ощущал касание ее рук и представлял себе Кейт. Механические движения и живая фантазия — в общем, обычная рутинная работа, которую регулярно проделывают все глубоко женатые мужчины. И это сработало. Она наклонилась сзади и едва касаясь тонкими губами, прошептала в ухо - «Раздевайся, я в душ...»

Когда дверь за ней закрылась, я не стал раздеваться. Вместо этого я подтянул к себе ранец и открыл боковой карман. Холодная рукоять сиги удобно легла в ладонь.

СИГа — Станнинг Импульс Ган, импульсно-парализующий пистолет, с клеймом все того же «Генатеча», основное оружие хранителей. Лжебрин Второй со своими последователями попал на радары после неудачного покушения на Мать Анну, когда перепрограммированный ебот-сантехник попытался наброситься на нее с заточенным вантузом. Баллистическое оружие хранителей оказалось бесполезным против горы биокарбона, и выручил только один из охранников который не расставался с сигой. После этого всех хранителей перевооружили на сиги, одинаково эффективных и против людей, и против еботов. Одна так и не решенная проблема — вес. Стандартная сига была расчитана всего на два выстрела, а потом требовала перазряда.

Естественно она почувствовала мое настроение, едва только перешагнув порог ванной — встревоженное лицо, удивленно поднятые брови. Я вздохнул, одним слитным движением поднял сигу, нацелился в центр массы и выстрелил. Очень человеческим, очень женственным жестом она вытянулу руку вперед пытаясь остановить уничтожающий импульс, и тут же отброшенная им, ударилась о стену и рухнула на пол. Голая и неживая. Ну кто их такими натуральными делает?

Я проверил вид за шторами и все комнаты. Тихо и никого.

Только попав в полную жопу начинаешь ценить простые радости — когда есть что есть, есть где и с кем спать. А иногда становишься благодарен случаю, даже за два варианта из этих трех.

На какое-то время у меня было защищенное убежище. Кров Юнги. Купаться, жрать и спать.



19.
Очнись! - Звонкая пощечина по лицу — Очнись!

Я считал секунды. Каждые 15 секунд гугл-очки охранника передавали сигнал о его состоянии центральной охранной системе. Я сам руководил разработкой этого комплекса по заказу агентства практического маркетинга - «Блэквотерс». И сейчас радовался, что не предложил сделать задержку между отчетами рандомной. Тринадцать, четырнадцать, ноль-ноль, еще три секунды на всякий случай и - пора. Мемо-скальпелю все равно насколько жив носитель мозга, который он препарирует.

Открыл глаза и наткнулся на удивленный затухающий взгляд охранника, который заваливался сейчас на меня всем телом. Вывернулся, схватил модуль биоподдержки и накрыл им голову трупа, вместе с очками. Дальше он будет стараться поддерживать все параметры в состоянии, близком к тем, что были в момент консервации. Вот теперь можно и отдохнуть.

Я готовил побег почти четыре месяца. Шанс на него появился тогда, когда в карманах одного из полуфабрикатов нашелся пузырек с жидкими детонаторами. А лаборатория у меня всегда была лучшей в нашей башне. Учитывая, что их тут было полтора десятка.

Труп отправленный на дополнительные исследования в одну из них, знаменитую №«23», в которой в это время работал Кнут с коллегами, был заряжен смесью двух нейтральных жидкостей и одним детонатором. В какой-то момент эти жидкости перестали быть нейтральными и целый этаж небоскреба превратился в непригодное для жизни, выгоревшее, и почти сплошное, без внутренних стен, помещение.

Эта ужасная трагедия резко повысила мою ценность, как единственного специалиста по мем-архивированию и позволила дожить до сегодняшнего дня. Я встал и направился к своей бывшей комнате отдыха. Она и сейчас была ей, только вот дверь, которую выбили при моем захвате до сих по не восстановили. А я не могу спать при открытой двери. Ну, не мог — раньше.

Шприцы с анестезией были заготовлены давно и, поблескивая в полумраке шкафа стеклом и сталью, ждали этого момента. Положив их на край умывальника, я последний раз поглядел на себя в зеркало.

Короткие волосы пропитались проседью чуть более чем полностью. Синяки под глазами, и морщины, которых не было, даже когда мой личный счетчик увеличивался по три единицы за ночь. Красные глаза, с сузившимися от света ламп зрачками. Плейбой апокалипсиса.

Я полюбил и зауважал этих парней. Всё последнее время, когда я в одиночку скальпировал их память, я заглядывал чуть глубже, чем в первые утренние воспоминания. Копии некоторых моментов скидывал для дальнейшего просмотра ночью. Вспоминая, в такие моменты, как отец преувеличенно ругался, заставая меня под кроватью с включенным фонариком и новой книгой. Мне важно было понять — смогу ли я ради них совершить свой побег?

И я ответил на этот вопрос, когда понял, что именно они подарили мне эти месяцы жизни и подготовки. Именно они, некогда разрозненные своими межтусовочными дрязгами и накопившиейся усталостью долгих коммерческих и личных отношений — смогли перешагнуть через себя и объединиться в борьбе с холодным безумием Эн. Их преследовали, их находили, их предавали отщепенцы типа Тайгера, их загоняли в подвалы, и в конечном итоге их холодеющие тела оказывались у меня на столе, под лучом мемо-скальпеля. Но — они не сдавались. Не сдамся и я.

Несколько уколов пролонгированной анестезии прямо в тонкую кожу лба и шеи. Потом самое трудное — проглотить два литра жидкости. Литр прозрачной и литр пенящейся желтой. Детонатор на их фоне показался незначительной мелочью. Теперь главное не проблеваться.

С трудом доковыляв до стола, я выложил на него магнитные крепления и нацепил гугло-очки.
Эй, смотрите, я сейчас делаю свое последнее изобретение! Зовите прессу и ротастых журналисток. Такого никто еще не делал! Мем-скальпирование по алгоритму! Без супервайзинга! Фокус без рук! Но никто даже не поинтересовался.

Все эти месяцы я готовил мем-модель собственного мозга, а начиная с последнего месяца фиксировал гуглоочками свое первое утреннее воспоминание — это было необходимо для стартового эвристического поиска и самообучения алгоритма. Теперь настало время все это затестить. Вы когда-нить кодили блок космического ракетоносителя — без отладки? Ну, кто-то может и да.. Они бы оценили.

Я запустил программу и лег на стол, закрепив сначала ноги. Дальше шея и левая рука, потом подсунул под установленную магнитную ленту оставшуюся руку — и крепление с шумом оплело и ее. Так вот фиксируют котов, перед тем как обратить их в веру женатых мужчин - «Свидетели Дивана».

Из этой башни невозможно сбежать. Единственный охранник тут был для того, чтобы просто присматривать за ситуацией, охранять меня - от самого меня. Я не мог сбежать ни вниз, где обитала целая армия новоиспеченных прислужников этой бесноватой, я не мог сбежать вверх, где крыша упиралась в небо, а побег — в отсутствие любых летательных аппаратов. Я мог сбежать только в будущее. И я должен был это сделать.

В стандартной ситуации, после мем-скальпирования — мое ДНК и моя память должны были отправиться в облака, маркированные как принадлежащие конкретно мне. Понадобилось много тонкой работы с кодом этого модуля, чтобы в одном конкретном случае, ДНК и воспоминания были разбиты на мелкие части, снабжены собственным аппаратом сборки и воспроизведения, и подсажены на втайне придержанные мной ДНК и мемы многих из тех, кто прошел через этот стол за последнее время.

И если все те планы, которые она демонстрировала мне — воплотятся в жизнь, то когда-нибудь может быть, перетасовка генов и мемов даст нужный мне результат. Когда-нибудь моя память и гены перебьют и перезапишут их «печеньки», и возродятся в новом свободном теле. И вот тогда, вся надежда - только на меня. Может там я смогу лично передать привет кое-кому.

Скальпели откалибровались вокруг головы. Анестезия уже начала действовать, так что должно быть не больно. Но это было больно. Очень-очень больно. Последнее что я увидел в полированых боках стоящего рядом грузового робота — свою искаженную тощую фигуру, со смешно растянутыми руками и тонкой кровавой линией на лбу. Потом вспыхнул обжигающий белый свет и я упал в прохладное облако пустоты.



20.
Сука. Мразь. Кто-то должен был за это заплатить, и я даже знал — кто.

Найденный в столе вибронож легко раскроил биокарбон шеи. Отделив голову Евгении от нее самой, я как консервным ножом вскрыл половину черепа и заглянул внутрь. Все верно, вот он — трехсантиметровый дышаший розовый слой эмпатического геля. Мега-усилитель чувств, который позволял ей считывать весь массив параметров клиента на расстоянии. Но, то что работает внутрь — должно работать и наружу.

Совсем крохотный чип со стандартной женской логикой лежал прям поверх геля и отошел с липким «чпок». Эмпа-гель во всем соответствовал стандарту «Генатеча» - максимально простая и комфортная работа для пользователя. Поэтому подключение любого устройства осуществлялось обычным погружением в него. Но сотрясение чипа Жене больше не грозило. Я закрыл голову и сунул ее в ранец. Пригодится.

Сига на столе светилась двумя зелеными огоньками — полный заряд. Ее я тоже положил к голове, обвел прощальным проверяющим взглядом рабочий кабинет «уличного психоаналитика», и вышел за дверь — в ласковое летнее тепло вечернего города.

Только вечно непознаваемая глубина звездного неба может быть круче по уровню даруемого вдохновения, чем ночной город переливающийся разнообразными огнями и бурлящий жизнью. Сейчас я видел и то, и другое. Город светился и играл красками. Огромное здание шоппинг-центра сияло в чернильном небе многоугольной огненной стрелой. И тут же рядом, белела слабоосвещенная башня «Генатеча», с опоясывающими темными полосами на 23-ем и 40-вом этажах. Издалека это было похоже на вытянутый вверх средний палец руки, с черными кольцами на нем. Мне — туда.

Шоппинг-мол ежесекундно заглатывал и выплевывал огромные порции людей. Воскресный вечер, священное время потребления. Среди движущейся вместе со мной толпы, я разглядел высокую фигуру управленца, стоящую перед одним из входов в мол. Шлем был активизирован, а забрало закрыто. Это меня устраивает! Я тоже выпустил шлем и он с шипением уютно расположился на голове. Но конкретно в этот вход мы, пожалуй, не пойдем.
Гэ-эм-пэ входящие в здание, аккуратно распределялись по лифтам, этажам, а далее — по магазинам - специальным «помещениям потребления». Давным-давно, еще в период протопотребления, мир тратил огромные ресурсы на смазку этого вечного двигателя. Специальные дорогоплачиваемые профессионалы выдумывали желания за других людей — что они будут хотеть сегодня и завтра. Потом другие специальные люди много трудились, чтобы поместить эти желания глубоко внутрь потребителей. А потом еще более дорогие специалисты изобретали алгоритмы, с помощью которых можно было эти желания реверсировать, извлечь и предугадать, доставив протоконсумеру максимальное удовольствие от акта потребления. Сложная, отягощенная историческим несовершенством, сверхпаразитная система. В эру эффективного генетически-модифицированного потребления все стало гораздо проще.

Я шел мимо, наблюдая как гээмпэ рассаживаются по своим местам в полумпраке помещений. Еще минута, и они начнут сеанс коллективного потребления, когда облака станут распределять радость, снимая за это баллы биткойнов. Идеальный механизм — автоматическое виртуальное потребление. На один счет зачисляется все приобретаемое, с другого — списываются средства. Замкнутый круг, раскручиваемый мощным фонтаном эндорфинов, бьющих прямо в цель. Полная рабочая занятость, отсутствие дурных мыслей и настроений, избавление от проблем выбора и достойная благодарность от «Генатеча». Облака знают лучше.

Но мне — не сюда. Мне на самый последний этаж, к коренным зубам шоппинг-мола, которыми он вгрызся в землю. Здесь, за древним граффити, изображавшим пылающий темно-кирпичными языками пламени камином, была большая и очень важная дверца.

Как четко показывали воспоминания Брина, этот отдельный вход был предусмотрен по его личному указанию, еще на этапе проектирования, откуда сразу же после начала строительства, он был аккуратно извлечен. Эксклюзивный ход для человека не любящего привлекать к себе внимание. Или для двух человек, одна из которых волнительно дышит и стучит каблучками по цеметному полу. Или для трех, но это уже не так важно. Важно то, что между шоппинг-центром, бывшим когда-то одним из крупнейшим в стране и башней «Генатеча», бывшей когда-то офисом айти-корпорации — есть защищенный приватный канал.

Чужой Глаз смотрел на меня за посветлевшей от касания панелью. Я примерно помнил, что надо делать. Приблизился и посмотрел прямо в него. Сканер сетчатки проскользнул по гиф-линзам ярким лучом, и после секундной паузы массивная часть стены отошла в сторону. Не зря я потрудился, перенося фрагмент последнего взгляда Брина в зеркало - на гифку. Ну, теперь вперед. Я достал из ранца А-Глаз и сигу, и вошел в плотный мрак коридора.



21.
- Не, ты как хочешь, а я стрелять не буду. Ну чо за бред? - голос Кроуба эхом отдавался в полутемном вонючем подвале. Вот куда их послали, подальше от активных поисков меня. Патрулировать сортиры. - Ну, ты вспомни сколько мы знаем друг друга и через что мы прошли? Ну, какой из него Брин?
- Брин-хуин — мрачно отозвался Гэц, звучно сплюнув на пол. - Пойдем, нам еще весь этаж обходить. - Судя по голосу он тоже не собирался стрелять.

Когда патруль скрылся, я проскользнул по лестнице вверх, к целому блоку пустующих лифтов. Надо было выбрать дальний, он приходил на противоположную сторону от бывшей лаборатории №42. К месту, где раньше жил и творил Брин, а сейчас живет и ржавеет Мать Анна. Нажатие кнопки и «Ортис-Генатеч» бесшумно взмыл вверх.

- Там, понимаешь, ягги-то порошковая.
- Чо-чо? Гыгы, как это? Она же и так порошковая.
- Ну она из порошковых материалов, а не из натурального порошка.
- Да ну, брось ты заливать!
- Серьезно! Ты в инфополе позырь! Нееее... Я лучше семьсотлетнего пуэрчика тяпну. От него и болт наконец-то норм стоит, и слух улучшается.

Не знаю как насчет болта, а слух у него точно не улучшился, иначе он бы давно услышал мои мягкие осторожные шаги. Круш и Слоуспом, оба хранителя здесь, значит и Анна тоже здесь. Это последняя секция перед коридором ведущим в лабораторию, туда без сопровождения могут проходить только хранители и ее персональные еботы.

По карте голосов я уже знал кто где стоит. Вдох-выдох. Ум должен молчать. АнтиГлаз должен покрыть все расстояние.

Я вынырнул из-за угла и одним движение прицелился и выстрелил в ближайшего хранителя. Слоуспом всем телом взмыл вверх, заряд подбросил его и жестко приземлил на небольшой диван, предназначенный для посетителей. Облако синеватых молний от сдетонировавших сиг засверкало над изогнувшимся в конвульсиях телом.

- Не шевелиться! Сигу на пол.
- Воу, воу, полегче, парень! - Круш оскалился в улыбке и отбросил сигу.
- Еще сиги есть?

Молчание.

- А если поискать?

Он медленно завел руку за спину - «медленно, я сказал!», достал сигу и опустившись на колено, положил ее на пол. А потом сильно толкнул ее ко мне. Сильно, слишком сильно. В то мгновение, которое я отвлекся на приближающийся пистолет, он, не стирая с лица наглый оскал улыбки, одним могучим прыжком, прям с колена, оторвался от земли и перевернувшись в воздухе, ударил ногой в стену. Туда, где под его экко-бутом хрустнул шар аварийной сигнализации. Твою же Мать Анну! Второй выстрел приложил Круша к стене еще в полете, но выворачивающий наизнанку рев сирены и кровавые сполохи фонарей уже как бы намекали на палево. Ну, щас начнется движ, только держись.

Первым показался мелкий разведывательный Би-Кребс. Выскочил из-за угла, но получив ботинком по морде, тут же хрюкнул и убежал обратно. Поворот, еще один, еще, и я вышел в свою старую лабораторию. Это то, где все начиналось. Это то, где все и должно закончиться.

Тут уже не было ни приборов, ни жужжащих мемо-скальпелей, ни высоких столбов разделочных столов, остались только роботы. Е-боты. Много-много еботов. Милитари и модицифированные гражданские. Ощетинившиеся иглами стволов импульсного и баллистического оружия. С вытянутыми визорами, или вообще без них — видящие меня в инфракрасном или электромагнитном спектрах. Большие и маленькие, парящие в воздухе и могучими башнями приросшие к земле. Ее армия. Ее настоящие хранители. Стальные стражи эволюции.

Я поднял вверх руку с насаженной на нее головой Евгении.

- Эй, пидоры! - Некоторые из еботов шевельнулись, перефокусировав стволы.

Шевельнул пальцем, и ее глаза открылись сверкая нежно-розовыми лучами.

- Серега просил передать привет!

Я упал на колено, одной рукой прикрывая лицо, а вторую — вытягивая вверх, повыше, туда где активированный на полную мощность АнтиГлаз, в тысячи раз усиленный эмпа-гелем, разрывал могучими розовыми струями рот, глаза и уши биопластиковой головы. Сплошной розовый поток залил огромную лабораторию, отключая, уничтожая, выжигая всю нанопроцессорную технику в радиусе многих километров. Не выдержав перегрузки, под визг и скрежет погибающих, падающих на пол, верещащих и катающихся кругами еботов, голова лопнула прям у меня на обожженой руке, разбрызгивая во все стороны красные горячие кляксы геля. Облака пали.

Серега был бы доволен.



22.
Мать Анна была там, где и предполагалось — через длинную лестницу с пандусом для коляски, на крыше, у небольшой вертолетной площадки. Эвакуационный ебот лежал рядом, уткнувшись сломаными лопастями в ограждение.

Она заметила меня, едва я вышел из проема двери. Ну, здравствуй, Аня! Скажи мне «хай!»

- Не подходи!

Я молча, и неторопливо шел ей навстречу.

- Не подходи! Зачем ты это делаешь? Чего ты хочешь?
- Чего я хочу? - Я вдруг начал наполняться злостью. Неужели за все эти годы, она так и не поняла, чего я хочу — Я хочу справедливости для всех!

- Какой справедливости?! А?? Где была твоя справедливость, когда ты таскал грязных шлюх к себе в постель? Что ТЫ сделал для справедливости в этом мире? Я же спасла мир! Всех людей! Разве они несправедливо живут? Разве они чем-то недовольны? Я вытянула их из грязи войн и реальной! Тотальной! Не-спра-вед-ли-во-сти! Ты видел тут бедных? Нищих? Умирающих от голода альтернативно-пигментированных? Брошенных стариков? Оставленных детей? В чем она, твоя справедливость?

- Она не моя! Она общая! Мы — обещали людям звезды! Всю вселенную! Именно мы — должны были провести их через эти терни! Объединить и повести за собой, через боль, слезы и кровь! Через лень и жалость к себе! Навстречу — новым мирам и приключениям! Ты же, дрянь, погрязла в своей бабской суетности, в своем кудахчущем «лишь бы сыт и здоров»! Ты никогда не была настоящей матерью, иначе бы знала, что дети — должны покидать свой дом!
Я подходил все ближе и ближе. Вот уже видна белоснежная туника и белая кислородная маска, из под которой неслись хриплые возбужденные вопли.

- Юнг, я твоя мать!

Я захохотал и побежал ей на встречу, ускоряясь с каждым шагом.

- Сережа, остановись! Мы же были друзьями!

Колено вверх и сильный толчок, как учили. Толстая подошва экко-бута приземлилась прямо ей в щуплую грудь, на белую ткань одежды. Воздух вокруг застыл. Мерцающие фонари, замерли в своем приглушенном красном свете. Коляска медленно, как бы нехотя, поднялась в воздух, сделала неторопливый оборот вокруг оси, раскидывая какие-то детали и растрепывая жидкие волосы пассажирки. А потом резко перевалилась за перила ограждения и растворилась в вязкой равнодушной темноте, лениво плещущейся вокруг башни.

Я подошел к краю площадки, туда, где внизу текла, дробясь на потоки и угасающие капли, янтарная кровь утомленного города.

- Если бы ты хоть когда-нибудь была моим другом...

Но некому было ответить. Даже ветер, странным образом отсутствующий на такой высоте, не прерывал звонкую, тянущуюся как одна нота, тишину. И только звезды, серебрянными брызгами прожигающие светлый фиолет неба, тихонько пели и улыбались мне. Звезды, впутанные в живую ткань необъятных галактик, разноцветными сполохами переливающихся в теле вселенной. Звезды, которые мы когда-нибудь обязательно посетим.

[nkama]

кто-нибудь дочитал до конца? как оно?

[tmp]

Не осилил

[Крушу Ебала]

Пиздец, будет чем на выходных заняться

А меня в титрах не упомянули

[xealey]

юнга, ты сам-то справился?

[Юнга]

да, пиздец, вот тока закончил вычитку

и обнаружил што проебал картинку вставить.
просьбка к админу добавить следующий оффтоп куда-нить в середину 8-ой главы

Кейт на секунду обернулась, но не сказав ни слова вернулась к работе в инфополе..

[DoctorFake]

Имеет смысл запедалить в айс бук ридер, а то есть шанс ебануться)

[admin]

Сообщение от Юнга

просьбка к админу добавить следующий оффтоп куда-нить в середину 8-ой главы

Готово.

[Popobawa]

Сообщение от Крушу Ебала

А меня в титрах не упомянули

Изначально надо было 200 ников из списков вставить, вроде ты там был, но гифка бы долгой была, но в конце же дигг и ты картинками, крокодил же.